главный исполнительный директор холдинга Sun Interbrew
"Думу поддержали те, у кого нет раскрученных брэндов"
— Агрессивную рекламу "Клинского" вашей компании многие участники рынка считают причиной всех нынешних ограничений на рекламу и распространение пива. Признаете свои ошибки?
— Вспомним новейшую историю. Когда я вернулся в Sun Interbrew в 2002 году, компания находилась в сонном состоянии. Наша доля на рынке составляла 11% и постоянно уменьшалась. Никто о нас ничего плохого не говорил. Мы создали ряд запоминающихся роликов, и наше пиво начало хорошо продаваться. Наравне с нами яркие ролики делали и некоторые другие современные производители пива — "Балтика", "Очаково", "Красный восток". Эти ролики не были негативными. А потом появился Олег Тиньков, который рекламировал свои марки таким образом, что людям понравилось пить пиво. Дума сейчас выступила против того факта, что людям нравится пить пиво, а не против факта рекламы. Думу поддержали те компании, которые не имели своих раскрученных брэндов. Эти компании хотят, чтобы основные игроки платили за тех, кто неудачно работает на этом рынке.
— То есть сейчас разделение между пивоварами произошло по принципу "современный-несовременный"?
— В 1994 году почти вся индустрия была в предбанкротном состоянии, а потребление было всего 9-11 литров пива на человека в год. У нас, пивоваров, была общая цель: для повышения рентабельности отрасли снизить акциз на пиво. На это ушло три года, но мы своего добились. Сейчас у нас даже две общие цели. Во-первых, законодательно ограничить доступ к пиву несовершеннолетним. Во-вторых, пропагандировать употребление пива в умеренных количествах. По телевидению идет наш ролик про мальчика, пострадавшего в аварии от пьяного водителя. И мы будем продолжать создавать подобные ролики как социальную рекламу, даже если нас не поддержат наши коллеги.
— Что изменится для вас с 1 января, когда вступят в силу ограничения на использование пивоварами в рекламе образов людей и животных?
— В точках продаж и на билбордах люди не почувствуют разницы. Конечно, они не увидят знакомых им персонажей. Но они будут помнить, что тот или иной продукт несет в себе конкретный образ. Таким образом, видя, например, бутылку "Толстяка", они будут помнить актера Семчева. Все-таки до 80% нашей целевой аудитории мы сможем донести нужную информацию даже в столь ограниченное время, как с 22 вечера до 7 утра. Единственное, что сейчас будет крайне сложно, так это запустить новую марку, с которой у потребителя нет никаких устойчивых ассоциаций.
— Ограничения на рекламу пива действуют уже два с половиной месяца. Однако, по данным Федеральной службы государственной статистики, его производство продолжает расти. Получается, что реклама пива на его потребление не влияет?
— У нас несколько другие данные. Производство пива — процесс нескольких недель. И, действительно, то пиво, которое мы варили в августе, было рассчитано на повышенный спрос в сентябре. Однако в начале сентября произошла трагедия в Беслане. Из-за этого события потребительские предпочтения изменились. Мы регулярно получаем отчеты по продажам. В первые пять дней после этого события резко упала покупка пива во всех торговых точках, с которыми мы работаем. Сейчас скупаются запасы пива, произведенные в начале сентября. В октябре его производство практически не выросло — всего 1%. Так что это не только результат запрета на рекламу, но и результат того, что люди видели по телевидению. Аналогичная ситуация при различных катастрофах наблюдается во всем мире. Окончательно выйти на прежний уровень потребления мы должны к 2005 году. В следующем году я прогнозирую рост 5-6%.
— Эти цифры никак не скорректируются в случае вступления в силу закона, ограничивающего распитие пива на улице?
— Давайте считать. По всей России 250-300 тыс. милиционеров. И более 13 млн бутылок пива выпивается в день на улице. Все эти милиционеры физически не смогут исполнить запрет на распитие пива на улице. Теперь зададим себе вопрос: решит ли этот запрет что-либо? Конечно, нет!