Генпрокуратура разработала механизмы для конфискации криптовалюты. Речь идет об изъятии активов, которые находятся в незаконном обороте. Надзорное ведомство исходит из того, что криптовалюты в России признаны имуществом, а значит, могут быть, например, использованы для дачи взятки. Однако у правоохранителей нет механизмов, с помощью которых цифровую монету можно арестовать или конфисковать. Как заявил генпрокурор Игорь Краснов, теперь ведомство разработало поправки, которые должны это исправить. Впрочем, детали изменений он не озвучил.
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Практику ареста и конфискации криптовалют активно применяет Минюст США, поэтому Россия может ориентироваться на опыт западных коллег, полагает гендиректор юридической компании «Юрвиста» Алексей Петропольский. Однако, даже если появятся внятные механизмы, реализовать их не всегда возможно.
«Что именно является незаконным оборотом? Покупка, продажа всяческих нелегальных товаров — наркотиков, оружия, перевод незаконных денег из страны в страну. Сейчас больше 90% транзита кэша происходит не через подставные фирмы и решения судов, а через криптообменники: меняешь деньги в одной стране на крипту, потом в другой меняешь обратно на "живую" валюту. В случае когда данные факты выявляются правоохранительными органами, у них нет рычагов в России, чтобы каким-то образом конфисковать эти самые криптоактивы.
Если Генеральная прокуратура определит порядок ареста, то здесь успех будет зависеть только от того, где биткойны будут находиться на момент вынесения санкций.
Дело в том, что далеко не все биржи с криптовалютой как-либо отвечают на санкции властей разных стран. Есть централизованные биржи, есть децентрализованные. Первые сотрудничают с правительствами разных стран, и в случае если приходят санкции о конфискации, то биржи арестовывают счет и переводят все деньги, которые на нем лежали. Что касается децентрализованных, то они никак не реагируют, даже если фактически арест на валюту вынесут, что-либо с ней сделать правоохранительные органы, увы, не смогут».
В ноябре Минюст США объявил о самой крупной конфискации криптовалюты за всю историю американского правительства. Ведомство пытается через суд добиться изъятия биткойнов на сумму в миллиард долларов. Эти средства связаны с подпольным сайтом, где продавались наркотики и через который злоумышленники отмывали деньги. В России установить порядок налогообложения, а также предусмотреть ответственность за незаконный оборот цифровых активов осенью предлагали и в Центробанке. Регулятор заявлял, что внес свои поправки в необходимые документы.
Но очевидно, что наказывать за незаконный оборот правоохранители смогут только тех, кто действительно на этом попадется, считает гендиректор Консалтингово-аналитического союза Артем Генкин:
«У меня такое впечатление, что на ранних стадиях развития законотворчества в этой области главным критерием было физическое устройство, на котором находилась та или иная программа, тот или иной криптокошелек.
Соответственно, если в квартире стоял компьютер, и правоохранители физически забирали его, а на нем оказывался криптокошелек, то, видимо, с определенной долей уверенности с доказательной базой можно было утверждать, что конкретный человек намертво связан с личностью злоумышленника, а не какого-то третьего лица. У прокуратуры, наверное, не будет достаточно большого количества кейсов, когда злоумышленник все задекларировал и идентифицировал себя как владельца того или иного анонимного кошелька. Все-таки физическая связь через месторасположение устройства наиболее прочная с точки зрения правоохранителей, доказать в данном случае проще».
Прописать в уголовном законодательстве возможность ареста и конфискации криптовалют предлагал и глава Следственного комитета Александр Бастрыкин. Он отмечал, что пока остается слишком много серых зон, из-за которых трудно эффективно бороться с незаконными операциями с цифровыми активами.