председатель Федерального арбитражного суда Московского округа
"Участники споров поняли, что кассация стала высшей инстанцией"
— Новый Арбитражный процессуальный кодекс РФ (АПК) фактически сделал кассацию высшей судебной инстанцией. Как это отразилось на деятельности судов?
— Сейчас система арбитражных судов и процессуальное законодательство выстроены наиболее правильно и полно. В европейских странах и в США существуют три судебные инстанции. В нашей системе четыре инстанции, поэтому их компетенция была изменена. Теперь основная задача Высшего арбитражного суда РФ (ВАС) — обеспечение единообразия практики применения законодательства, а кассационные суды (таковых десять) стали фактически последней инстанцией, куда можно обжаловать любой судебный акт по конкретному делу. Роль ВАС по пересмотру дел резко сократилась: в 2002 году президиум ВАС отменил в порядке надзора 628 актов арбитражных судов (0,09% общего количества рассмотренных дел), а в 2003 году — только 238 (0,03%). Центр тяжести исправления судебных ошибок переместился в кассацию. Если в 2002 году в кассационном порядке было обжаловано 14,6% всех дел, рассмотренных арбитражными судами Москвы и Московской области, то в 2003 году — 15,7%, а в первом полугодии этого года — уже 16,6%. Заметим, что в Московском округе кассационных жалоб больше всего (средний по стране показатель — 8,4% в 2002 году и 8,7% в 2003 году), при том что качество работы судов первой инстанции постепенно повышается.
— В чем же тогда особенность Московского региона?
— Многие стараются, подчас даже в нарушение закона, искусственно изменить подсудность дел и обратиться именно в Арбитражный суд Москвы. Например, налоговая инспекция проверяет налогоплательщика в Магадане, находит нарушения норм налогового законодательства и выносит постановление о привлечении к ответственности. Налогоплательщик обжалует этот акт в Федеральную налоговую службу, получает отказ и предъявляет иск уже не к инспекции в Магадане, а к федеральной службе в Москве. Мы усматриваем здесь элементы злоупотребления процессуальным правом, поэтому выработали единый подход: иск к федеральной службе удовлетворению не подлежит, а иск к региональной инспекции должен рассматриваться на месте.
— Налогоплательщики стремятся судиться в Москве, боясь коррупции в регионах?
- Я так не думаю. Схему изменения подсудности по налоговым делам разработали московские адвокаты. Ведь есть налогоплательщики, которые хотят судиться подальше от своей налоговой инспекции.
— Много ли жалоб в ВАС на постановления Федерального арбитражного суда Московского округа (ФАС МО)?
— Ни одно из налоговых дел по этой схеме до президиума ВАС не дошло. Вообще, новый АПК существенно ограничил полномочия ВАС по пересмотру дел в порядке надзора, в итоге число отмененных постановлений ФАС МО сократилось почти втрое — со 119 (1,3% общего числа) в 2002 году, когда еще действовали старые правила, до 46 (0,4%) в 2003 году и 23 в первом полугодии нынешнего года.
— Часто ли обращаются в ВАС, минуя апелляцию и кассацию?
— Я затрудняюсь назвать точную цифру. В этом случае ВАС может сам направить дело в кассацию. В прошлом году таких дел, направленных в наш суд, набралось 103, в этом (за полгода) — только 5. Участники споров, очевидно, поняли, что кассация стала высшей инстанцией, и стали ей больше доверять. При этом многие почему-то игнорируют апелляционную инстанцию, треть жалоб направляется сразу в ФАС МО. Апелляция, однако, повторно рассматривает дело по существу (по вопросам и факта, и права), то есть возможности у нее очень широкие. Кассация проверяет только законность решения, а не оценку фактических обстоятельств дела.
— Как решается вопрос единообразия судебной практики на уровне кассационных судов?
— В отношении единообразия я выделила бы три ситуации. Первая — когда практикой всей арбитражной системы выработана определенная позиция, подтвержденная ВАС. В этом случае источником являются уже не только постановления пленума ВАС и обзоры судебной практики, но и постановления президиума ВАС по конкретным делам. Вторая — когда только начинает применяться новый закон. Здесь появляются разные подходы, и ВАС должен внести ясность. Третья возможная ситуация — практика выработана не ВАС, а другими судами. И если какое-то решение противоречит этой практике, то нужен механизм преодоления коллизий. Есть пример, когда постановление нашего суда ВАС отменил из-за несоответствия нашей же практике, признанной правильной. Вместе с тем механизмы должны быть внутри самой кассационной инстанции. Сейчас кассационным судам предстоит самим обобщать судебную практику и готовить обзоры для президиума ВАС, который будет учитывать их при подготовке своих информационных писем. Президиум ВАС может также одобрить обзор практики нашего суда, и тогда этот обзор станет ориентиром для участников споров по вопросам толкования правовых норм.
— Практика стабильна?
— Она может измениться только под влиянием ВАС. Например, была ситуация с применением нормы Кодекса об административных правонарушениях об ответственности юридического лица за неиспользование контрольно-кассовой машины. Здесь важен вопрос вины, которую сами фирмы отрицали, сваливая на продавцов. Мы исходили из того, что вины юридического лица нет, но ВАС в своих постановлениях прямо сказал, что вина юридического лица презюмируется, поскольку оно отвечает за работников. Практика ФАС МО резко поменялась.
— Известны противоречивые постановления ФАС МО по поводу налогообложения индивидуальных предпринимателей, касающиеся применения упрощенной системы в ее прежнем виде...
— Мы исходим из того, что предприниматель при определенных условиях вправе пользоваться упрощенной системой налогообложения, предусмотренной отмененным законом. Мы подтверждаем, что налоговая инспекция не может потребовать от предпринимателя уплаты иных налогов по иной шкале. Другое дело, что обязать налоговый орган выдать патент, как того требуют многие истцы, мы не можем, поскольку такой формы уже нет. Форма, в которой право на упрощенную систему налогообложения должно быть реализовано, зависит уже от налоговой инспекции. В целом практика не менялась, хотя отдельные решения, не совпадающие с общей тенденцией, были.
— Известны ли случаи надзорного пересмотра дел в связи с нарушением публичных интересов?
— Да, президиум ВАС отменил три наших постановления и по этим основаниям тоже. Речь, в частности, шла о недействительности сделки приватизации образовательного учреждения, включенного в общую приватизационную массу имущества предприятия. Суды нарушений не усматривали, но ВАС пересмотрел дело в связи с нарушением публичных интересов и нашел нарушения закона о приватизации.
— Много проблем возникает с открытостью рассмотрения дел в арбитражных судах. Публикуются в основном постановления кассации и документы ВАС, а информацию о деятельности судов первой инстанции получить сложно. Связано ли это со стремлением участников споров к конфиденциальности?
— Безусловно, проблема есть, но она объясняется материальными трудностями. Решений судов первой инстанции нет в базах не потому, что суды не хотят открытости, а потому, что не хватает средств. Я, как председатель комиссии по взаимодействию со СМИ Совета судей России, думаю, что в ближайшее время эту проблему решат. В нашем суде мы сейчас завершаем работу по опубликованию всех постановлений, а также планируем сделать доступной информацию о движении дел. Более того, председатель ВАС Вениамин Яковлев потребовал от всех председателей арбитражных судов предоставлять журналистам интересующую их информацию. Процесс в арбитражных судах открытый, в закрытом заседании могут заслушиваться только сведения, составляющие коммерческую тайну, но наша практика такого пока не знает. Раз уж стороны пришли в суд, то их спор приобретает публичный характер, поэтому вряд ли можно рассчитывать, что о деле никому не станет известно.
Интервью взяла ОЛЬГА Ъ-ПЛЕШАНОВА