Вторая партия матча за титул чемпиона мира между Владимиром Крамником, игравшим белыми, и Петером Леко в воскресенье завершилась ничьей на 18-м ходу. Ничьей, которая непонятно кому на руку: то ли чемпиону мира Крамнику, сохранившему преимущество в счете в одно очко, то ли претенденту Леко, обретшему, возможно, после поражения в стартовой партии уверенность в себе. С подробностями из швейцарского города Бриссаго — корреспондент Ъ АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ.
За полчаса до начала этой партии поговорил с французским гроссмейстером Жоэлем Лотье, главой Ассоциации шахматных профессионалов, который является директором швейцарского матча. Задал, разумеется, вопрос, который невозможно было не задать: не боится ли человек, по определению заинтересованный в том, чтобы поединок держал болельщиков в напряжении до конца, того, что он, поединок, вот-вот — после того как Владимир Крамник, уже показавший в первой партии черными, как он может играть, опять победит — лишится интриги? "Он ее не лишится,— очень уверенно ответил Лотье.— Все только начинается".
Вторая партия его мнение, во всяком случае, не опровергла. Если кто-то и полагал, будто Петер Леко, старавшийся выглядеть спокойным после субботней партии, но все равно не способный сдержать эмоции (смеющийся невпопад, краснеющий, отвечая на вопросы), сломан, то ошибался. Леко даже не сделал того, чего можно было вполне в данной ситуации от него ожидать: не ушел черными в глухую оборону. Наоборот, сыграл очень хитро в дебюте — и получил необычную позицию. "В такой легко запутаться,— сказал знаменитый гроссмейстер Артур Юсупов.— А вообще Леко сыграл абсолютно правильно. Он отдавал себе отчет в том, что если будет пассивен, то на него станут давить. А когда давит Крамник, это страшно. Но Леко смог построить позицию так, что соперник решил с ним не связываться".
В итоге спустя два часа после первого хода (соперники, кстати, выбрали испанскую партию) был заключен мир. А еще спустя пять минут гроссмейстеры убедительно доказывали журналистам, у которых создалось впечатление, что после 18-го хода еще можно было поиграть, что со временем стопроцентно ничейная позиция в любом случае неизбежно возникала. "В принципе Крамник мог бы действовать порискованнее,— говорил Юсупов.— Но я его понимаю. Победа — это ведь тоже сильный удар по психике. Может быть, даже более сильный, чем поражение. И он не был готов к риску, тем более что Леко, повторю, смог удивить".
Оба — и чемпион, и претендент,— кажется, были одинаково довольны тем, как прошла и чем завершилась партия. Оба шутили. Владимир Крамник вспоминал, как провел ночь, которая, как он ни старался отвлечься, превратилась для него в анализ первой, так удачно сложившейся партии. "Главной проблемой было избавиться от этих двух своих ладей, которые маневрировали у меня в голове до четырех утра,— улыбался он.— Нет, и в самом деле чрезвычайно трудно было играть после столь эмоциональной партии. По крайней мере, трудно было играть в агрессивном стиле. Мне требовалось какое-то время, чтобы осмыслить то, что случилось". "Владимиру еще повезло: у меня эти ладьи маневрировали до полшестого,— достойно парировал Петер Леко.— И сердце прыгало всю ночь. Все-таки для меня поражение в первой партии дебютного чемпионского матча было шоком".
Конечно же, захотелось узнать, что думают эксперты, наблюдающие за матчем, кому эта ничья в преддверии первого дня отдыха на руку. Мнения, конечно, разделились. Артур Юсупов предположил, что, скорее всего, на руку Леко, поскольку самое ужасное для него осталось позади и он показал всем — и прежде всего самому себе, что в состоянии играть с чемпионом мира на равных, а следовательно, теперь должен чувствовать себя гораздо увереннее. "Возможно, возможно",— покачал головой арбитр матча Анджей Филиппович, когда я заметил в разговоре с ним, что, наверное, эту ничью можно приравнять к победе венгра. "Но, с другой стороны, посмотрите,— продолжил опытнейший специалист, хитро улыбаясь,— до конца матча осталось 12 партий. И Леко, чтобы выиграть титул, надо одержать в них две победы. Знаете, я помню, как он начинал. Его, талантливейшего юношу, сразу бросили — как это говорят? — в бурную воду, играть против взрослых гроссмейстеров. Что он был вынужден делать? Защищаться, играть на ничью, чтобы набирать очки! Нет, он, безусловно, с годами изменился, но настолько ли он изменился, чтобы, что называется, по заказу выиграть у Крамника 2 из 12 партий? Гарри Каспаров, между прочим, четыре года назад не выиграл у него ни одной".