"Самородков надо искать в глубинке"

— Грех жаловаться. В этом году наш бюджет больше, чем на прошлой биеннале, и


Во время обеда в честь окончания дефиле ГИ ДАРМЕ, основатель и руководитель лионской Biennale de la danse, ответил на вопросы ТАТЬЯНЫ Ъ-КУЗНЕЦОВОЙ.

— Ваши биеннале поражают размахом и количеством участников. У вас нет проблем с бюджетом фестиваля?

       — Грех жаловаться. В этом году наш бюджет больше, чем на прошлой биеннале, и больше, чем на каком-либо другом танцевальном фестивале. Нас транслирует национальное телевидение, делаются специальные программы. И все-таки танец во Франции стоит на последнем месте: оперный фестиваль в Экс-ан-Провансе имеет бюджет в 15 млн, театральный в Авиньоне — 10, а мы — только 5. От этих фестивалей мы отличаемся еще и тем, что проходим не в туристический сезон. Наши зрители — жители региона. Хорошие зрители: еще до начала биеннале было раскуплено почти 90% билетов на €1 млн.
       — На этой биеннале вы собирались показать лионцам "неизвестную" Европу, а пригласили известные труппы и знаменитых авторов. Что, не нашлось ничего новенького?
       — У нас не было звезд — ни Пины Бауш, ни Матса Эка. Мы пригласили компании, которые впервые приезжают во Францию, в Лион, во всяком случае. Ян Фабр, скажем, очень мало ставит во Франции, поэтому я хотел представить его работу. А Саша Вальц показывает спектакль, который был поставлен для Авиньонского фестиваля в 2002 году, но очень мало исполнялся. Там заняты четыре самых востребованных в Европе танцовщика, собрать их вместе — уже чуть ли не подвиг.
       — И все-таки какую компанию вы считаете открытием биеннале?
       — Невозможно назвать одну — меня радует разнообразие. Я хотел, чтобы приехали труппы из всех стран Европы — почти все и приехали, 40 разных компаний. Что поразительно, при экономическом отставании "новые европейцы" из Чехии, Словакии, Эстонии, Словении в художественном отношении ничуть не уступают так называемым развитым странам. Скажем, молодой румын Манолеску ставит очень сильные политизированные спектакли, в которых критикует колебания Румынии между Европой и США.
       — Трудно найти таких самородков?
       — Самородков надо искать в глубинке, нельзя ограничиваться столицами. Если я отправлюсь в Россию, обязательно посмотрю Екатеринбург — говорят, у вас там центр современного танца. А в Европе ничего захватывающего не было — все-таки это не Колумбия с ее гражданской войной и трафиком наркотиков. Пожалуй, экзотичнее всего оказалась Румыния. Стоит отъехать от Бухареста, попадаешь в позапрошлый век: я не видел ни одного трактора — натуральное хозяйство, ручной труд, крестьяне пашут на лошадях. Люди живут так, как жили их предки. Мощные, великолепные люди. С утра пьют. Не вино, крепкий алкоголь...
       — Самогон?
       — Да, они делают его сами. Из всего: груши, сливы, яблока. Наливают помногу. И невозможно отказаться. Это было действительно трудным испытанием.
       — Вы уже показали в Лионе танцы всех континентов. Что будет на следующей биеннале?
       — Да, не было только Австралии и Новой Зеландии. Но не думаю, что они могут занять все три недели фестиваля. Тема следующей биеннале еще окончательно не сформулирована, есть идея пригласить все пять континентов. Но не страны, а города. Попробовать понять, какую роль в них играет танец, какое место он занимает. Мне интересно развивать танец внутри города. Найти для него новое пространство. Возможно, на площадях, у фонтанов, во дворах — словом, среди людей. Сегодня у лионцев нет желания сидеть в своих четырех стенах, они любопытны, они выходят на улицы, они открыты — рождается новый тип городской жизни. Надеюсь, это общая тенденция.
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...