Как выяснил “Ъ”, на закупку дорогих лекарств в рамках госпрограммы по 14 высокозатратным нозологиям (14 ВЗН) в 2022 году может быть потрачено почти 62 млрд руб. Это на 3% больше, чем в 2021 году, но почти в полтора раза меньше необходимых потребностей, считают пациентские организации. Они опасаются, что может возникнуть риск недофинансирования, так как в этом году половина препаратов закупалась за счет средств, заложенных на 2022 год.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
В распоряжении “Ъ” оказалось разосланное Минздравом фармпроизводителям письмо, где говорится о потребностях регионов на 2022 год в препаратах в рамках госпрограммы по 14 ВЗН, включая лечение рака крови, рассеянного склероза, пациентов, перенесших трансплантацию органов. Подлинность документа подтвердили два участника рынка. Из него следует, что на 2022 год запланированный объем закупок лекарств по госпрограмме увеличится до 1,55 млрд упаковок. На это потребуется 61,8 млрд руб., подсчитал “Ъ” на основе данных Headway Company о закупочных ценах.
В денежном выражении рост оказался незначительным — на 3% год к году.
Основной перечень препаратов для 14 ВЗН закупается на средства бюджета РФ. Но регионы ежегодно приобретают за свой счет часть средств, как, например, экулизумаб, производимый в РФ «Генериумом» Виктора Харитонина. Это лекарство применяется при двух наследственных заболеваниях крови — атипичном гемолитико-уремическом синдроме (для таких пациентов препарат приобретается за счет бюджета РФ) и пароксизмальной ночной гемоглобинурии (в этом случае закупки экулизумаба осуществляют регионы). Плановые потребности регионов в этом препарате на 2022 год как раз заметно возросли — до 5,7 млрд руб. против 4,5 млрд руб. в этом году.
Почти на 20% увеличились потребности регионов в окрелизумабе для лечения особо тяжелой формы рассеянного склероза (до 4,07 млрд руб.) и эмицизумабе для пациентов с гемофилией типа А (до 1,8 млрд руб.). Оба препарата производятся швейцарской Roche. Третье место по объему необходимых затрат — 3,5 млрд руб.— занимает идурсульфаза от Shire (входит в японскую Takeda).
Рост на 3% планируемых закупок лекарств по 14 ВЗН ниже реальной потребности, которая, по оценкам Всероссийского союза пациентов (ВСП), ежегодно растет на 8%. По данным сопредседателя ВСП Яна Власова, в 2022 году на полное обеспечение лекарствами пациентов по программе 14 ВЗН нужно 90 млрд руб. Об этом союз уведомил спикера Госдумы Вячеслава Володина в письме, где попросил посодействовать в выделении всей необходимой суммы (копия документа есть у “Ъ”).
Татьяна Голикова, вице-премьер РФ, в сентябре 2021 года:
«Необходимо еще около 10 млрд руб. (на госпрограмму 14 ВЗН в 2022 году.— “Ъ”). Поверьте, мы эти вопросы сейчас будем ставить».
В 2021 году Минздрав и его подведомственный ФКУ (оператор закупок) уже оплатили 50% приобретенных препаратов за счет средств, заложенных на 2022 год (см. “Ъ” от 26 февраля). Директор по развитию RNC Pharma Николай Беспалов объясняет рост потребностей тем, что в регионах стали чаще диагностировать заболевания из 14 ВЗН после передачи закупок препаратов по госпрограмме на федеральный уровень.
В Минздраве заверили, что контролируют ситуацию с закупками препаратов по 14 ВЗН, и добавили, что для экономии бюджетных средств рассматривают в том числе возможность заключения долгосрочных контрактов с производителями препаратов, не имеющих аналогов. В программе 14 ВЗН Минздрав и ФКУ уже заключали два таких контракта на трехлетние поставки леналидомида от рака крови и натализумаба от рассеянного склероза, следует из материалов госзакупок. Это позволило сэкономить до 30% на стоимости препаратов.
Впрочем, два этих препарата в ближайшие два года утратят патентную защиту, и на рынке появятся дженерики. Гендиректор DSM Group Сергей Шуляк сомневается, что операторам госзакупок удастся приобретать с существенными скидками лекарства, чья патентная защита будет сохраняться еще долго. По его словам, даже производители дженериков дорогостоящих препаратов снижают стоимость всего на 20–25%. Кроме того, отмечает эксперт, из-за валютных колебаний, роста стоимости сырья и высокого уровня инфляции долгосрочные контракты несут определенные риски для производителей.