|
Классики брок-н-ролла |
Менялы
Все начиналось именно с ваучера и американского доллара. Эти инструменты стали первыми ценными бумагами в постсоветской России. Операции с ними не отличались особой сложностью — появлялось все больше банков и пунктов обмена валюты, на разнице курсов можно было зарабатывать до нескольких сотен долларов в день. То же самое происходило с куплей-продажей ваучеров. В отличие от одежды, продуктов питания или автомобилей для операций с долларами и ваучерами не требовалось прохождения таможни, аренды складов, найма охраны и прочего. Колебания курсов были значительными, так что к торговле подключалось все больше азартных игроков.
Однако самого понятия "брокер" в начале 90-х годов не существовало. Да в общем-то никто и не знал, кто такой брокер и что он делает. Людей, предлагавших купить или продать ваучеры или обменять валюту по выгодному курсу, по-совковому продолжали называть спекулянтами.
К 1992 году стихийный рынок двух ценных бумаг совершил качественный прорыв — из внебиржевой торговли перенесся на организованную торговую площадку. Первые открытые торги приватизационными чеками на Российской товарно-сырьевой бирже (РТСБ) состоялись 1 октября. Несколько десятков человек собрались в биржевом зале без всякого контроля со стороны персонала биржи. Продавцы и покупатели объявляли свои цены и заключали первые сделки без помощи маклеров. До сих пор участники тех торгов вспоминают, как в местах скопления людей довольно сильно пахло алкоголем, однако в целом обстановка была вполне приличной и позволяла ряду продавцов проводить скоординированную и трезвую политику.
Постепенно обороты торгов увеличивались, появлялись новые биржи и первые суррогатные инструменты вроде акций МММ, "Хопер-Инвест", AVVA, АО "Башкирский бензин" и прочих.
К 1994 году сложились определенные правила игры, уже требовался серьезный бухучет, технологии, анализ, просчет возможных рисков и т. д. В одиночку заниматься торговлей становилось все сложнее, и разрозненные торговцы начали объединяться. В России появились первые брокерские компании.
Нередко это был семейный бизнес, где директором становился глава семьи, главным бухгалтером была его супруга, в роли брокеров выступали их родственники и друзья. Но чаще всего объединялись единомышленники, бывшие инженеры и коллеги по конструкторским бюро, чей аналитический склад ума оказался как нельзя кстати.
На тот момент в стране практически не существовало профессиональных специалистов по рынку ценных бумаг. Придти на работу в брокерскую фирму можно было просто с улицы. Рынок был очень узким, а количество финансовых инструментов исчислялось единицами. Как правило, для карьеры специалиста по фондовому рынку хватало высшего образования, а уж если оно было экономическим, то претендент имел возможность сразу занять руководящую должность.
Однако именно от простого брокера зависела успешность работы инвесткомпании. Именно брокер приносил деньги, обслуживал клиентов и кормил штат остальных сотрудников компании, занятой в инвестиционном бизнесе. Брокеров боялись и на брокеров молились сами директора брокерских фирм. От брокера зависело буквально все — будет ли контора успешной или пойдет на дно. И не только в дикой России. Вспомним хотя бы старейший английский банк Barings. Все случилось до обидного просто: несколько неудачных операций с токийскими фьючерсами на сингапурской бирже, огромные убытки, унизительная продажа голландскому ING-Bank... Весьма солидный банк привел к краху один-единственный сингапурский брокер Barings Ник Лисон, рискнувший поставить на карту все. И все проигравший.
Каталы
Типичный российский брокер 90-х годов — мужчина 35-40 лет с небольшим блокнотом, исписанным котировками, и сумкой с наличными или ценными бумагами. У некоторых имелись машинки для счета денег. Сначала операции проводились прямо за наличные в биржевых залах. Позже на РТСБ были запущены голосовые торги с участием биржевых маклеров. Илья Плахин, один из первых биржевых маклеров на РТСБ: Идея проведения торгов была скопирована с Нью-Йоркской фондовой биржи. Брокеры выкрикивали свои предложения на покупку или продажу тех или иных активов. Если кто-то пытался жульничать, например, не очень отчетливо поднимать вверх руку, обозначая согласие на сделку, его попросту выводили из зала. Все было строго и серьезно. Параллельно начал развиваться срочный рынок на доллар США на Московской товарной бирже (МТБ). Появлялись первые корпоративные акции, государство начало эмитировать ценные бумаги. Брокеры объединялись в профессиональные ассоциации, общими усилиями была создана Российская торговая система. Началось разделение по специализации на рынке акций, рынке инструментов с фиксированной доходностью, валютных дилеров, специалистов срочного рынка и других.
С 1994 года московские и питерские брокеры устремились в регионы скупать ваучеры и акции у населения. Сами брокеры называли это занятие "пылесосить провинцию". На проходной провинциального предприятия вставал молодой человек с небольшим плакатом, призывающим сотрудников завода продать имеющиеся у них акции. Дело было довольно рискованным, но экономически очень выгодным. Позже акции перепродавались на бирже в десятки раз дороже. "Дело в том, что, например, в Москве на один ваучер приходилось пять акций РАО 'Газпром', а где-нибудь в Перми тот же приватизационный чек стоил уже несколько сотен акций 'Газпрома',— отмечает гендиректор ИК "Алор-Инвест" Анатолий Гавриленко.— Брокеры мгновенно прочувствовали момент и очень активно работали с населением".
Российский рынок ценных бумаг был практически не криминализирован. Бандиты просто не понимали, что делать с акциями и другими ценными бумагами, так что брокерам жилось довольно спокойно. Были отмечены единичные случаи, когда брокеры не возвращались из командировок в регионы.
Довольно быстро российские брокеры поняли, что собственная репутация стоит гораздо дороже денег, которые можно заработать обманным путем. Нечистые на руку брокеры на рынке долго не задерживались. На первоначальном этапе развития рынка некоторые из них стремились заключать каждую сделку как последнюю, выжимая из клиента или контрагента по максимуму. Нередко подобная сделка становилась действительно последней. "Большинство же брокеров для себя уяснило, что клиент должен выигрывать. Если клиент выигрывает, в выигрыше остается и брокер, получая свои комиссионные,— говорит один из старейших участников рынка Андрей Гальперин.— Он приводит своих друзей, друзья приводят своих, все растет, как снежный ком".
А комиссионные было с кого получать. Из года в год российский рынок показывал новые рекорды роста. Иностранные инвесторы распробовали прелести постоянно растущего рынка, и деньги потекли неиссякаемым потоком. Согласно данным The Wall Street Journal, с 1995 по 1997 год ежедневно в российскую экономику вкладывалось до $100 млн.
Несмотря на то что места и денег на рынке хватало на всех, между брокерами началась борьба за клиента. Чтобы заинтересовать иностранного инвестора акциями того или иного предприятия, брокерам, например, приходилось организовывать экскурсии на вертолете с обзором нефтяных вышек или угольных разрезов. Профессия фондового брокера стала одной из самых престижных и высокооплачиваемых. Российские брокеры богатели, арендовали фешенебельные офисы, с размахом отмечали корпоративные торжества. К этому времени некогда мелкие брокерские конторы превратились в крупные инвесткомпании с штатом до тысячи сотрудников. "Большая халява" — как звали это время участники рынка.
Однако всему этому было суждено мгновенно исчезнуть в августе 1998 года.
Терпелы
Разразившийся кризис 1998 года практически разрушил российский фондовый рынок. Без клиентской базы, достаточного капитала и доверия иностранных инвесторов работать было невозможно. Фондовые брокеры стали лидерами по увольнениям, а управляющие солидными инвестиционными компаниями всерьез задумались о новых видах деятельности.
За годы развития российского фондового рынка брокеры научились не только оценивать рыночные риски, но и анализировать возможности роста акций отдельных предприятий — без знания тонкостей деятельности эмитента сформировать хороший инвестиционный портфель было невозможно. В каждой крупной компании работали мощные аналитические отделы, хорошо знакомые с реальным положением дел как в отраслях, так и на отдельных предприятиях. Многие брокеры по заказам компаний составляли бизнес-планы для целых производств. И когда зарабатывать на спекуляциях стало невозможно, некоторые брокеры решили, что у них хватит опыта и для работы на производстве, и для прямых инвестиций в реальный сектор. Задумались они и о работе в промышленности — теми же финансистами, менеджерами, экономистами и аналитиками. Некоторые безработные брокеры начали осваивать операции на новых рынках. Многие занялись активным на тот момент рынком банковских и региональных долгов, операциями с опционами и фьючерсами на индексы Dow Jones, S & P 500, Nikkei-225, а также торговлей валютой на международном рынке Forex.
Сегодня российский рынок восстановил свои позиции и исправно функционирует. Многие брокеры успели пройти обучение в зарубежных школах, так что сейчас это качественно новые специалисты, многие из которых работают на западные компании. Большинство когда-то сокращенных специалистов вернулись на свои рабочие мета, многие остались в производстве или занялись другим бизнесом. Однако те, кто начинал строительство российского фондового рынка, кто стоял у его истоков, вряд ли забудут время шальных заработков, целлофановых пакетов с ценными бумагами на предъявителя и отчеты о биржевых торгах, приходящих на пейджер.
СЕРГЕЙ ТЯГАЙ