выставка рисунок
В Петербургском музее нонконформистского искусства на Пушкинской, 10 открылась выставка карикатур знаменитого польского драматурга и прозаика Славомира Мрожека "Рисунки старые и новые". Рассказывает АННА Ъ-ТОЛСТОВА.
Проект, придуманный в Варшавском музее карикатуры, ездил по миру пять лет — кроме Польши его показывали в Австрии, Германии, Болгарии и Венгрии — и теперь докатился до Петербурга. Вскоре выставка переберется с Пушкинской, 10 в фойе Театра Ленсовета, где шло несколько пьес Мрожека, а постановку "Вдов" будто бы признал лучшей в мире сам автор.
Карикатурист — по слухам, он не любит это слово — первая профессия Славомира Мрожека. Он начал рисовать в 1950-м, а в эпоху октябрьской оттепели 1956-го оказался одним из тех, кто в газетно-журнальных рисунках стал во всеуслышание рассказывать анекдоты с интеллигентских кухонь, идущие поперек традиций официозного крокодильного юмора. После тридцатилетней итало-франко-мексиканской эмиграции, за время которой успел стать писателем с мировым именем, вернулся в Польшу и к карикатуре. Художник никогда, кажется, не относился к этой поденщине всерьез, и теперь его работы собирают по крупицам в чудом уцелевших архивах редакций. На выставке Музея карикатуры — оригинальные рисунки из иллюстрированного журнала "Шпильки" (Szpilki) и газет "Ржечпосполита" (Rzeczpospolita) и "Газета Выборча" (Gazeta Wyborcza).
Две с половиной сотни листов, на которых валяет дурака, острит, философствует, любит и страдает герой Мрожека. Этакая головоносая закорючка — "националист-в-конфедератке" или "интеллигент-шляпу-надел" — почти детская, но крайне выразительная почеркушка. Впрочем, рисунок здесь все же не главное, соль шутки на добрые три четверти в тексте, так что все филологи как один твердят: вот они, истоки мрожековского театра абсурда. Временами дурашливого: "Пан доктор, я меняю пол.— А что вы делаете сегодня вечером?" или "Не покупайте кота в мешке, берите его в рассрочку!" Но чаще мрачноватого: "Папа, а что такое возвращение к природе? — Похороны" или "Папа, я — будущее нации? — Увы!" Кое-что, естественно, политическое, на злобу дня. Но чаще это шутки поверх политики или, вернее, шутки про тех, кто принимает ее уж слишком всерьез. Разъяренный знаменосец с вяло повисшим стягом оборачивается к своему войску, усердно дующему на флаг: "Не полощется, потому что вы дуть не умеете!"
Юмор Мрожека, в сущности, из советской эпохи. С диссидентским привкусом, понятный без комментариев по эту сторону железного занавеса, в наиболее безобидных проявлениях памятный по псевдопольскому "Кабачку '13 стульев'", свои репризы черпавшему как раз в польских сатирических журналах. Может быть, несколько устаревший, как устарело само понятие "интеллигенция" с придыханием в стиле семидесятых. Вот и куратор выставки директор Музея карикатуры в Варшаве Марек Войчех Хмужиньский, называет эти рисунки "искусством для интеллигентных людей". Это не только когда пошловатый анекдот на тему "возвращается муж из командировки" звучит с обаятельной извиняющейся интонацией: "Вы позволите, я не буду представляться. Моя жена наверняка вам рассказывала обо мне". Это такая манера смотреть на все со стороны, из-за угла, с ухмылкой в усы, которую власти, как правило, склонны принимать за кукиш в кармане. Но ухмылка эта всегда в свой адрес. Вот два персонажа в шляпах выпивают на горе, со всех сторон окруженной водами всемирного потопа. Над ними уже встала радуга, уже летит голубь с масличной ветвью... "Похоже, мы прозевали что-то важное в истории человечества",— задумчиво говорит один другому.