Вчера в Дрезденской опере состоялась премьера оперы "Вторник из света" (Dienstag aus Licht) из цикла "Свет" ("Семь дней недели") одного из лидеров европейского музыкального авангарда — немецкого композитора Карлхайнца Штокхаузена (Karlheinz Stockhausen).
В "Семи днях" Штокхаузена суббота следует за четвергом, а понедельник за субботой. Такая последовательность неслучайна: композитор переходит от вершины к вершине древнего оккультного символа — семиконечной звезды, каждый луч которого олицетворяет одну из планет: четверг — Юпитер (в цикле "Свет" это день архангела Михаила), суббота — Сатурн (день Люцифера), понедельник — Луна (день Евы), вторник — день Марса, то есть войны (у Штокхаузена — борьбы Михаила и Люцифера). В целом же цикл, по замыслу композитора, олицетворяет "путь от здешнего мира к иному — через процессы познания, рождения, войны, смерти и вознесения".
Как всякий приверженец жесткой идеологической концепции, Штокхаузен фактически принимает на себя роль единоличного творца: в процессе работы над партитурой "Вторника" он продумал все детали оформления и постановки будущего спектакля.
По широким партерным проходам Дрезденской оперы движутся певцы и танцоры, на телах которых закреплены репродукторы. Другие группы репродукторов расположены по углам зала на уровне слушателей. Таким образом, звучание проецируется одновременно во всех направлениях.
В начале спектакля на сцене возвышается бункер, напоминающий скалу. Оттуда "выстреливают" звуковые ракеты, вылетают "самолеты", сбрасывающие вниз "звуковые бомбы". (Через некоторое время, правда, бункер разрушается и за ним оказывается стена из горного хрусталя.) Позади певцов, находящихся на сцене, расположено огромное, как на бирже, табло. Разноцветные цифры на нем показывают, сколько солдат, танков и боевых кораблей ушло "наверх" с одной и с другой стороны.
Характер музыки резко меняется, когда на вращающейся платформе на сцену выезжает один из главных персонажей "Вторника" — Синти-фу, музыкальный шут, клоун, напоминающий, про словам самого композитора, "небесного поп-музыканта из аспирантуры для ангелов" (его роль исполняет сын Штокхаузена Симон). Под звуки его синтезатора все присутствующие на сцене начинают сначала медленный, а потом все более и более стремительный экстатический танец. Постепенно один за другим танцующие исчезают со сцены, и остается лишь смеющийся Синти-фу. Это конец войны.
Разумеется, претворение подобного замысла не было бы возможным в традиционных формах оркестрового исполнения (по мнению композитора, большие оркестры отошли в прошлое вместе с девятнадцатым веком). Музыканты Штокхаузена играют наизусть и без дирижера, свободно перемещаясь по залу, принимая разнообразные позы (ложатся, встают на колени etc.). Все движения танцоров находятся в почти математической зависимости от мелодий и ритмов музыки: например, ноги исполнителя роли Михаила движутся в соответствии с высотами басовой мелодии фортепиано.
По убеждению Штокхаузена, "эта визуализированная музыка не содержит ничего постороннего по отношению к чистым звучаниям": включение в процесс восприятия музыки зрения только усиливает понимание композиции.
В целом же подобная исполнительская практика работает на излюбленную концепцию композитора о превращении любого музыкального действия в чисто художественный ритуал, свободный от всяческих стереотипов.
МАРИНА Ъ-ЧАПЛЫГИНА, ЛАРИСА Ъ-ЮСИПОВА