Турция идет на восток

Турецкие власти подверглись массированной критике со стороны западных стран за два принятых подряд решения: попытку запретить оппозиционную Демократическую партию народов (ДПН) и выход из Стамбульской конвенции, посвященной защите прав женщин. По мнению собеседников “Ъ” в Анкаре и Москве, такие шаги можно считать новым этапом возвращения страны к традиционным ценностям и демонстративным вызовом, который президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган бросает прежде всего новому президенту США Джо Байдену. Игре на обострение не мешает даже то, что экономический кризис в республике набирает обороты: новую неделю турецкая лира начала с сильнейшего за последние три года падения.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Совершенно неправильные сигналы»

Обнародованное в субботу решение Анкары выйти из Стамбульской конвенции 2011 года — международного договора, посвященного правам женщин и борьбе с семейным насилием,— повлекло за собой критику США и ЕС. Сам американский президент Джо Байден заявил, что этот шаг «глубоко разочаровал» его и был «неожиданным и необоснованным». А глава МИД Германии Хайко Маас на полях состоявшейся в понедельник встречи министров иностранных дел стран ЕС связал выход Анкары из конвенции с другим недавним событием — новой волной давления на Демократическую партию народов. «То, что мы видели за последние несколько дней — запрет ДПН и собственно выход из Стамбульской конвенции,— это совершенно неправильные сигналы»,— сказал он. В целом тема отношений между ЕС и Турцией стала одной из ключевых на министерском заседании.

Господин Маас немного ошибся — партию не запретили, а лишь хотят запретить. 17 марта генпрокуратура Турции обратилась в Конституционный суд с ходатайством о запрете политической силы, которая занимает около 10% кресел в парламенте Турции и пользуется поддержкой прежде всего на юго-востоке, где живут курды.

В целом же идеологию ДПН можно охарактеризовать как левую и направленную на защиту угнетенных слоев общества: курдов, армян, женщин, представителей ЛГБТ-сообщества.

Однако, по мнению гособвинителей, партия поддерживает тесную связь с Рабочей партией Курдистана (РПК), которую Анкара считает террористической организацией. В ходатайстве прокуратуры упоминаются беспорядки, якобы организованные партией в 2014 году, а также «копание траншей» с применением муниципальной техники в городах, мэрами которых стали члены ДПН. Таким образом они якобы готовились вести боевые действия против турецких властей. Хотя решения КС в отношении всей партии еще нет, некоторых ее членов уже арестовали по подозрению в связях с РПК, а бывшему лидеру партии Селяхаттину Демирташу, который находится под стражей с 2016 года, добавили еще три с половиной года тюрьмы за «оскорбление президента».

Депутат от партии ДПН армянского происхождения Гаро Пайлан в беседе с “Ъ” заявил, что все эти обвинения ложны. «О траншеях говорили долгие годы, но никаких доказательств не предоставили»,— сказал политик. По его словам, членов ДПН обвиняют еще и в том, что кто-то из них прямо в парламенте крикнул: «Да здравствует Абдулла Оджалан (основатель РПК, с 1999 года отбывающий пожизненное заключение.— “Ъ”)». «Это тоже неправда, но эту ложь повторяют раз за разом»,— утверждает политик.

Гаро Пайлан согласен с мнением, что последние шаги президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана можно назвать звеньями одной цепи.

«Эрдоган показывает, что выходит из цивилизованного, западного мира. Он пытается разрушить веру в то, что оппозиция может противостоять его единоличному правлению»,— считает депутат.

При этом собеседник “Ъ” признает, что солидарности турецким оппозиционерам не хватает, так как среди сторонников двух других оппозиционных сил — Республиканской народной партии (РНП) и Хорошей партии — сильны националистические взгляды.

Готовность противостоять выходу из Стамбульской конвенции есть не только у ДПН. Руководство РНП объявило о планах обратиться в Государственный совет страны (выполняет функции суда высшей инстанции) с требованием аннулировать решение. Впрочем, надежды на удовлетворение иска практически нет. Напомним, что, например, в прошлом году тот же орган вернул Айя-Софии (собору Святой Софии) статус мечети.

«Несовместимо с ценностями Турции»

Директор российского Центра изучения новой Турции Юрий Мавашев в беседе с “Ъ” обратил внимание на еще одно событие, доказывающее, что Турция твердо стоит на пути «возврата к традиционным ценностям»,— отказ от «клятвы Ататюрка», с которой ежедневно начинались занятия в школах. Еще в 2018 году портреты президента Эрдогана и основателя Турецкой Республики Мустафы Кемаля Ататюрка вывешивались вместе, чтобы подчеркнуть равенство их заслуг, но теперь вторую персону все чаще критикуют за якобы излишне светскую политику.

«Эти шаги, несомненно, объединены общей логикой и являются реакцией на приход новой американской администрации. Таким образом президент Эрдоган хочет подчеркнуть свою безальтернативность,— уверен эксперт.— Но он прекрасно знает, что ему есть альтернатива. Причем как слева, так и справа. В этом контексте он очень опасается харизматичного Селяхаттина Демирташа». Что же касается конвенции, то она, по словам господина Мавашева, действительно не вписывается в логику традиционных исламских ценностей. «Но опять же это брошенная перчатка в адрес Запада и прозападных кругов Турции, что-то вроде объявления войны им. Ведь не зря из конвенции выходят именно сейчас, а не раньше»,— продолжает господин Мавашев. Он также напоминает, что президент Эрдоган почти сразу поддержал российского президента Владимира Путина в его заочном споре с главой Белого дома Джо Байденом, а значит, наладить отношения с последним турецкий лидер даже не пытается.

Сами власти Турции поясняют выход из конвенции защитой традиционных ценностей.

«Конвенция, первоначально предназначавшаяся для защиты прав женщин, была присвоена группой людей, пытающихся нормализовать гомосексуализм, что несовместимо с социальными и семейными ценностями Турции»,— сообщило официальное издание страны Resmi Gazete (.pdf), добавив, что защита прав женщин при этом никак не пострадает.

Отметим, что Стамбульская конвенция вызывала острые споры не только в Турции, но и в консервативных странах Евросоюза, например Болгарии, Польше и Латвии. Россия же вовсе не подписывала и не ратифицировала этот документ. «В отличие от Конвенции о защите прав человека и основных свобод, исполнение которой обязательно членами Совета Европы, присоединение к Стамбульской конвенции — добровольное решение каждого государства,— пояснил “Ъ” Максим Оленичев, старший юрист правозащитного объединения "Команда 29".— Конвенция ставит во главу угла гендер, а не биологический пол. Например, трансгендерная женщина, как следует из текста конвенции,— это женщина, которая вправе требовать предоставления защиты от государства. Консерваторы не поддерживают такой подход, ссылаясь на биологический пол, определенный при рождении».

Игре на обострение, которую ведет Турция, не мешает даже то, что экономический кризис в республике набирает обороты.

Новую неделю турецкая лира начала с сильнейшего за последние три года падения. По данным Reuters, в понедельник курс доллара взлетел на 13% по отношению к закрытию пятницы и достиг 8,15 лиры за доллар. К 17:00 мск курс закрепился возле отметки 7,87 лиры за доллар. Текущее резкое ослабление турецкой валюты связано с отставкой главы ЦБ страны Наджи Агбала после неожиданного и резкого повышения базовой процентной ставки с 17% до 19% годовых. «Назначенный новый глава ЦБ Турции, как и президент, является приверженцем мягкой денежно-кредитной политики,— отмечает начальник аналитического управления банка "Зенит" Владимир Евстифеев.— Инвесторы опасаются, что ЦБ Турции может начать снижение базовой процентной ставки, несмотря на высокую инфляцию. В свою очередь, это снизит привлекательность национальной валюты и приведет к еще большему ее ослаблению».

При этом турецкий экономист и политолог, бывший торгпред республики в РФ Айдын Сезер заявил «РИА Новости», что между всеми этими последними событиями есть прямая связь. «Турецкая экономика переживает кризис — это факт… Не только увольнение главы Центробанка, но и дело о закрытии прокурдской партии, выход из Стамбульской конвенции — все это рождает беспокойство у инвесторов с точки зрения политического кризиса»,— отметил он. И резюмировал: «Поэтому проблема не экономическая, а политическая».

Кирилл Кривошеев, Мария Литвинова, Виталий Гайдаев