председатель совета директоров ОАО "Объединенные машиностроительные заводы", член бюро РСПП, член НСКУ
"Главное — ввести международные стандарты отчетности"
— Сейчас бизнес-сообщество вместе с представителями власти готовит Национальный доклад по корпоративному управлению, задача которого указать на проблемы в этой сфере и предложить пути их решения. Что, по вашему мнению, происходит с корпоративным управлением в России?
— Я не считаю, что в России с корпоративным управлением все плохо. Уже сейчас есть ряд компаний, корпоративное управление в которых полностью соответствует мировому уровню. В их числе и ОМЗ. Мы добровольно приняли правила, которые гораздо строже установленных законодательством. Например, в органах управления нашей компанией давно существует институт независимых директоров, и это зафиксировано в уставе ОМЗ.
— Что это означает для компании?
— Это означает, что у нас большинство членов совета директоров — независимые директора. Это очень важно для инвесторов, поскольку в этом случае принципиальные для компании решения принимаются с учетом интересов всех акционеров. Причем международные инвесторы могут судиться с независимыми директорами лично. Независимый директор — это человек, который не имеет никаких существенных материальных интересов в компании. Он не является ни сам, ни через родственников ни кредитором, ни поставщиком, ни потребителем, ни акционером, ни держателем облигаций. То есть если у него одна акция, это не страшно, а если у него больше 2% акций, у него всегда будет личная заинтересованность при принятии решений. Независимым директором не может быть тот, кто работал последние три года в составе управляющих органов компании. Кстати, когда мы в России все это объясняем людям, нас спрашивают: "Нет, ну а на самом деле как?" Я говорю: "На самом деле точно так же". Отвечают: "Нет, ну этого не может быть". То есть некоторые считают, что такая структура управления просто неработоспособна, но именно так работают во всем мире.
— Что вы еще считаете главным для улучшения качества корпоративного управления в российских компаниях? В Национальном докладе, например, масса законодательных предложений, которые должны предотвращать возможные нарушения прав акционеров.
— Я считаю, что не все вопросы нужно законодательно регулировать. Во многом это вопрос добровольного принятия стандартов корпоративного управления. У нас, например, требования по раскрытию информации эмитентов вообще перерегулированы. Даже возникает специфичная российская проблема, связанная с нашими стандартами финансовой отчетности. Сколько бы вы ни предоставляли финансовую отчетность по российским стандартам, инвестор не получит объективной информации. Так что можно устанавливать сколько угодно жесткие правила по раскрытию информации, но пока отчетность не будет составляться по международным правилам, все это бессмысленно.
— В чем отличие нашего принципа составления финотчетности от международного?
— У нас бухучет и финансовая отчетность строятся на принципе так называемой исторической цены. Что такое историческая цена? Например, вы купили цех, а он не работает и приносит убытки. По международным правилам вы должны отнести это приобретение на убыток и списать этот актив. Актив, который не дает доходов, это уже не актив. А у нас все — активы. И когда говорят: надо приблизить наши стандарты к международным, это все равно, что сказать: вот у нас аршин, у вас метр, давайте наш аршин будем потихонечку приближать к метру.
Также у нас сложилась такая практика, что рассматривается отчетность индивидуальных юридических лиц, тогда как большинство компаний в мире представляют собой группы юридических лиц. Таким образом, рассматривают финотчетность только материнской компании без учета финансового положения "дочек". Пример: материнская компания получила 20 млн руб. прибыли, а дочерняя — 200 млрд руб. убытков. Очевидно, что дела у компании идут нехорошо, но по российским стандартам отчетности этого совершенно не видно. То есть наш учет, если нет консолидации компании, не просвечивает ее насквозь. Так что инвесторам бессмысленно искать информацию по российской отчетности.
Сейчас и в деловом сообществе, и в правительстве есть понимание того, что надо переходить на МСФО. В прошлом году начал функционировать национальный совет по стандартам финансовой отчетности и учета. Думаю, до конца года будет принята концепция перехода на МСФО. Концентрирование регулирования в Федеральной службе по финансовым рынкам тоже должно сделать процесс понятнее.
— Вы сказали, что у нас система раскрытия информации перерегулирована. Но почему так много разговоров о непрозрачности российских компаний?
— Потому что при наличии множества несущественных и избыточных требований не решен главный вопрос — о раскрытии информации об истинных владельцах. Доходит до смешного: в реальной жизни мы знаем и представляем, кто владельцы бизнеса, а по бумагам этого нельзя понять.
— А зачем вообще надо знать истинных владельцев, если вы не ведомство по борьбе с отмыванием денег? Главное же — работа компании.
— Если эта компания не публичная, то это действительно личное дело. Но когда эта компания выходит на публичный рынок, то есть предлагает свои акции неопределенному кругу лиц, она должна раскрывать бенефициарных владельцев. По крайней мере, таковы правила игры в мире. Они нам могут нравиться, могут не нравиться, но так это устроено. Еще более драматично обстоит ситуация, когда мы имеем дело с регулируемыми видами деятельности, фидуциарными услугами или распределением казенных денег или заказов. В этих случаях сокрытие информации об истинных владельцах преступно.
— Получается, что нам нужна новая система бухучета, раскрытие информации о владельцах и независимые директора. А нужен ли Национальный доклад по корпоративному управлению?
— Нужен. Профессиональное сообщество должно периодически составлять обзор текущей ситуации. И указывать болевые точки. Доклад — это одна из форм общения внутри общества.