руководитель департамента Минэкономразвития по агропромышленному комплексу
"Виновата сохраняющаяся нормотворческая неразбериха"
— Решило ли правительство своим постановлением #704 о порядке распределения рыбных квот по историческому признаку поставленные в нем задачи?
— Принципиально оно должно было решить два основных вопроса. Первый — должен был быть соблюден исторический принцип, то есть ловить рыбу должны те, кто этим занимается давно и профессионально. И я не говорю конкретно о рыбаках, я говорю о профильных компаниях: они должны были получить долю от общедопустимого улова (ОДУ), пропорциональную выделяемым промышленным и научным квотам, а также приобретенным на рыбных аукционах за последние три года. Второй — принцип долгосрочности работы с рыбными квотами. Но если второй принцип был безусловно выполнен (компании получили доли от общедопустимого улова на пять лет), то сказать о том, что все доли были распределены между ними строго по историческому признаку, у меня нет оснований.
— Значит, одни компании получили меньше квот, чем должны были получить по закону, а другие — больше?
— Да. Математического распределения не получилось практически сразу. Причина в том, что так и не была создана федеральная база по выделяемым каждой компании водным ресурсам и их использованию. То есть база, по которой можно было бы отследить, какая компания в каком регионе за три последних года, очерченных постановлением #704, получала ресурсы и какие. Поскольку это так и не было сделано, проверить это сейчас не представляется возможным. В итоге при распределении промышленных и научных квот для расчета долей по каждой компании начались проблемы: что-то шло по приказам Госкомрыболовства, где компании были указаны, что-то шло общим итогом по субъекту с припиской, что субъект сам наделяется правом распределения. В связи с этим сейчас возникло огромное количество писем, которые идут до сих пор: люди не понимают, почему им ничего не дали или дали мало, они не понимают, почему этот ресурс был отправлен в прибрежную зону. То есть возникла масса вопросов. К сожалению, пока эти вопросы не разрешаются. Почему — это уже другой вопрос.
— Какие конкретно вопросы не решаются?
— Остаются нерешенными проблемы, которые мешают развитию отрасли и, как мне кажется, подталкивают ее все дальше вниз. Если не принять незамедлительно адекватных мер, будет совершенно непонятно, как ее оттуда поднимать. Первое — это коллизия с прибрежкой и экономзоной. Ни в одном из документов, ни в одном из федеральных законов понятия прибрежной зоны рыболовства вообще нет. Следовательно, его надо было вводить и, соответственно, вносить изменения в закон о континентальном шельфе, о животном мире и других. После этого заказывать экспертизу, а экспертизу делает Минприроды с указанием того, что нужно выделить объемы водных биоресурсов в прибрежке и в свободной экономической зоне. Этого не было сделано.
Следующий момент, достаточно страшный по своим последствиям,— это то, что отрасль загоняется в тень, когда все говорят о прозрачности. Встреченные многими в штыки аукционы имели правовую базу в части того, что аукционная квота — это имущественное право на лов, которое выигрывалось на аукционе, то есть ее можно было снова выставить на аукцион, продать, выручить деньги или с ней что-то можно было делать в соответствии с Гражданским кодексом. Доля же от ОДУ — это пока ничто, она не несет на себе никаких имущественных прав. Несмотря на то что в постановлении #704 совершенно четко заложена позиция о том, чтобы внести предложение о механизме распоряжения долями, ничего не сделано.
— К чему это привело?
— Этот пробел в законодательстве сразу же привел к появлению "серого" рынка долей.
— Что собой представляет "серый" рынок?
— Компании, которые получили меньше минимально допустимого объема на судно и в связи с этим не смогли выйти на лов. А так как доля — это не имущественное право, компании начали заключать договоры о совместной деятельности, как законные, так и не разрешенные законодательством, чтобы как-то консолидировать эти доли. На самом деле, если говорить прямо, то де-факто началась просто покупка и продажа долей, которые де-юре не являются юридически значимыми актами. Это очень тяжелый момент, и его надо разрешать очень быстро.
— Что еще осталось нерешенным?
— Многие внутренние вопросы. Например, вопрос об аукционе ресурсов, вновь вводимых в ОДУ или во вновь осваиваемых районах промысла. Здесь сложилась ситуация, я бы сказала, забавная, если бы она не была такая грустная. Мы провели подробный анализ промысловых ресурсов, которые раньше не включались в ОДУ,— либо они были в науке, либо вообще не вылавливались в некоторых промысловых районах. Теперь же они появились в ОДУ, и в соответствии с постановлением #704 их можно и нужно выставлять на аукцион. Это некоторые виды крабов, креветки и рыбы, причем не худшие виды рыб: красноперка, окунь, кунджа, макрурус, которые пользуются спросом, и моллюски. Что с ними произошло? По идее должно было выйти распоряжение правительства, где распределено все по направлениям, и тогда можно проводить аукционы по этим ресурсам, и компании могли бы себе докупать ресурсы и уже на следующий год при распределении получить дополнительные ресурсы. Им бы это засчитывалось для учета долей. А что получилось в реальности? Остался непрописанным порядок реализации этих ресурсов, которых по факту оказалось достаточно много. В итоге в Северном бассейне, где, например, можно было бы вылавливать краба камчатского, корабли стоят. В других все ушло в прибрежку, и там без всякого аукциона доли были распределены между компаниями. Очень странная ситуация. Но это внутренние вопросы.
— К чему сводятся вопросы внешние?
— У нас до сих пор нет порядка распределения квот между заявителями в районах действия международных договоров. Что это означает? Сегодня апрель. А если не делать что-то очень быстро и желательно с головой, ресурсы, которые нам в следующем году могут достаться, будут уменьшены, а в худшем — нас туда просто больше не пустят. То есть мы потеряем зоны своего влияния. И это крайне опасно.
— К чему могут привести все эти нормативные недоработки в рыбной отрасли?
— Вся эта нормотворческая путаница во многом возникла из-за того, что одно ведомство само себе рисует правила, само себя контролирует, само себе выпускает постановления, приказы, телеграммы о внесудебном приостановлении лова. В итоге иногда доходит до абсурда: одно и то же ведомство и наделяет рыбаков квотами, и предписывает запретительные меры. В результате мы получаем душераздирающие телеграммы, из которых следует, что компании не выбирают свои квоты. Например, наваговая путина закончена, а ресурс выловлен всего на 30-40%. 12 апреля заканчивается путина охотоморского минтая, одного из самых валютоемких видов рыб, но самые лучшие компании на сегодня выбрали свой ресурс где-то на 50-60%. А по тому же постановлению #704 это означает, что если такая ситуация повторится, то доля этих компаний уменьшится, а ведь компании-то не виноваты в этом. Виновата сохраняющаяся нормотворческая неразбериха.
Интервью взял КОНСТАНТИН Ъ-АНОХИН