Кризис самоидентификации
Вечером 6 марта начинается Пурим. Напомню в двух словах содержание Книги Эстер, которую мы читаем в Пурим. Дело происходит до нашей эры в Персидской империи. Империя была многонациональной. Один из многих народов, населявших ее,— евреи. Высший имперский сановник Аман предлагает царю полностью истребить евреев и конфисковать оставшиеся бесхозными средства и имущество. Царь идею одобряет. Этому плану противостоит царица Эстер. О том, что она еврейка и еврей ее дядя Мордехай, занимающий высокие позиции в дворцовой иерархии, никто при дворе не догадывается. Эстер удалось перехитрить царя и Амана, и еврейский народ спасен.О Пуриме написаны горы комментариев, научных трудов, статей. Я же хочу обратить ваше внимание на один аспект этой истории. До того как на еврейском небосклоне в те времена внезапно грянула гроза, все было безоблачно. Положение евреев в империи казалось устойчивым и благополучным. Книга Эстер дает для такого вывода все основания. На пиру, устроенном царем, евреи были среди приглашенных, равные среди равных, причем (и это подчеркивается) никто не неволил их есть и пить то, что они не считали возможным. И вдруг все разом рушится. Почему?
Евреев никто не принуждает есть и пить некошерное, но они это делают и безо всякого принуждения: они хотят быть как все. Сознавая, что проблема еврейских диетарных ограничений далека для многих читателей "Коммерсанта", переформулирую ее на универсальный язык: речь идет о кризисе самоидентификации. Именно в силу этого евреи стали объектом атаки Амана. Когда человек уверен в себе, когда он внутренне в полном порядке, то это является одним из самых мощных защитных механизмов. Внутренняя неуверенность способна стимулировать агрессию.
Теперь я хочу оставить Книгу Эстер и рассказать эпизод из своей жизни. Однажды президент Путин пригласил меня для беседы в Кремль. Дело было в пятницу. Час был назначен таким образом, чтобы я мог вернуться домой до наступления субботы. Для тех, кто не знает: суббота (в ее еврейском понимании) наступает вечером в пятницу после захода солнца. Суббота — прекраснейший день недели, но с ней связан ряд ограничений для евреев: в частности, нельзя пользоваться транспортом. График президента поменялся: он смог принять меня только на час позже. Мы беседуем, и я чувствую, что настал момент извиниться и прервать разговор. Вдруг Путин смотрит на часы и говорит: "Вам, наверное, пора идти — суббота". Путин прекрасно понимает, что разговор с ним для меня важен, но он также понимает, что суббота для меня еще важнее. И он не испытывает по этому поводу никакого раздражения. Он относится к этому с уважением. Я рассказываю это к тому, что пока мы, евреи, верны себе, с нами все будет в порядке. Я также уверен, что это в той же мере относится и к русским, и к другим народам.