дата
Вчера, в День защитника отечества, по столичным улицам прошли сразу две колонны — пятнадцатитысячная демонстрация леворадикалов шествовала по Тверской, празднуя 86-ю годовщину образования Красной армии, а 70 солдатских матерей отправились со станции метро "Красносельская" в храм Всех Святых на отпевание погибших в армии сыновей.
Демонстранты отмечали в этот день совсем разные даты. Самая массовая колонна, состоявшая из представителей леворадикальных партий, традиционно праздновала День советской армии, стекаясь на Тверскую, перекрытую усиленными нарядами милиции. Национал-большевики Эдуарда Лимонова пришли на Тверскую с Белорусского вокзала, умеренные радикалы из "Авангарда красной молодежи" (АКМ) — с Триумфальной площади, а пожилые радикалы из "Трудовой России" Виктора Анпилова двигались от Пушкинской.
Когда шествующие из разных сборных пунктов объединились в общую колонну на Тверской, стражи порядка стали во избежание неприятностей отделять их друг от друга. Руководивший охраной порядка генерал-майор милиции объяснял это тем, что все желающие поучаствовать в демонстрации "не должны были перемешиваться". Благодаря усилиям милиционеров со стороны демонстрация выглядела так: во главе колонны ехала "Газель" анпиловцев с надписью на борту: "Путин, не будь бумажным тигром!"; за "Газелью" шли пенсионеры, скандирующие "Наша родина — СССР!"; за пенсионерами — колонна АКМ, выкрикивающая лозунг "Убей в себе Путина!"; замыкала шествие окольцованная омоновцами колонна нацболов, которая кричала традиционное "Пытать и вешать, вешать и пытать!".
На Театральной площади колонна присоединилась к сторонникам КПРФ во главе с Николаем Харитоновым, получившим эксклюзивное право от городских властей на проведение митинга. Господин Харитонов ничего не сказал о защитниках отечества, зато призвал поддержать его на президентских выборах, добавив, впрочем, что это стране не поможет: "Мы промотали, профукали, потеряли страну. Нет нам прощения!"
В это время у станции метро "Красносельская" собирались матери солдат, погибших во время службы. Общественный фонд "Право матери" с 1993 года устраивает панихиду по погибшим в мирное время солдатам в храме Всех Святых бывшего Новоалексеевского монастыря. Руководители фонда объяснили, что намеренно приходят на Красносельскую 23 февраля, поскольку для матерей это день траура: "Государство призвало молодых людей служить и не позаботилось о безопасности их службы".
В руках у матерей не было плакатов с лозунгами, были только фотографии погибших сыновей. У Раисы Печалиной сын Павел умер три месяца назад — повесился в наро-фоминской части, где проходил службу. Раиса Печалина приехала в Москву из Твери специально на отпевание. У отца Артемия, проводившего службу в храме Всех Святых, армейские самоубийцы значились в отдельном списке — батюшка пошел навстречу фонду, объяснившему, что официальный суицид в армии чаще всего оказывается убийством. Семье Печалиных в отпевании тоже не отказали — мать Раиса получила гроб с сыном, в котором было тело с побоями.
В сводном списке две графы — крещеные и некрещеные. Мать Виктора Паршина вписала имя сына в список крещеных. Сын погиб в 1979 году в Каунасе, и мать до сих пор не верит, что он умер от заражения крови, о котором ей сообщили в части. Сослуживцы сына Виктора на кладбище говорили ей, что сына избивал сержант и, скорее всего, однажды забил до смерти.
В храме матери зажигали свечи и крестились в такт словам панихиды. Батюшка как будто увещевал: "Сейчас умереть можно не только на службе, но и в городе. Взрывы кругом, много горя". Сорокаминутную панихиду матери отстояли молча, заговорили только спускаясь по ступенькам храма на улицу. "Он хотел служить. Говорил, бабуля, мне интересно, что это такое армия,— повторяла старушка, которую за локоть поддерживала девушка лет двадцати.— Вот и узнал. И что это за государство, в котором защитники отечества гибнут в мирное время?"
ОЛЕГ Ъ-КАШИН, ЮЛИЯ Ъ-ТАРАТУТА