интервью балет
Завершились гастроли балета Большого театра в Парижской опере. В Париже состоялось боевое крещение нового худрука балета Большого Алексея Ратманского, вступившего в должность с 1 января. ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА расспросила АЛЕКСЕЯ РАТМАНСКОГО о парижских впечатлениях и планах на будущее.
— Глава Парижской оперы Юг Галль сказал об этих гастролях: "За 30 лет близкого знакомства с балетом Большого я не помню такого триумфа, а такой звезды, как Светлана Захарова, Париж не видел много лет". Вы с ним согласны?
— C предыдущими гастролями Большого сравнить не могу, но реакция публики была весьма бурной. Надо подождать аналитических статей, чтобы оценить уровень успеха. Талантливая труппа, замечательные солисты, танцевали очень все хорошо. Когда Света Захарова перед выходом в "Лебедином" сказала "за Родину!", это было близко всем.
— С этого года Светлану Захарову называют "лицом Большого". Не припомню такого слогана в театре, где главным всегда считался хореограф или ансамбль звезд.
— Думаю, что Светлану можно назвать бриллиантом в короне, но, судя по этим гастролям, в Большом целое созвездие артистов. Думаю также, что формула "лицо театра" — это полемический ответ на ситуацию вокруг Анастасии Волочковой.
— Раз уж речь зашла о Волочковой, что театр намерен делать дальше?
— Меня тоже это интересует. Ситуация зашла достаточно далеко, шум в мире неадекватный, но мне очень хочется, чтобы все разрешилось по-человечески. В этом смысле дальнейшая позиция Анастасии по отношению к тому, что ей предлагает театр, будет очень много значить.
— Позиция госпожи Волочковой известна — требовать партий через суд. А с коммерческой стороны разве не выгодно театру повезти ее на гастроли? Во-первых, имя раскрученное, во-вторых, иностранцы смогут сами оценить ее достоинства.
— Я считаю, что составы гастролей были выбраны совершенно правильно. На мой взгляд, дело не в росте и весе Анастасии. Она "поп-балерина", персонаж шоу-бизнеса, а это не то, что нужно Большому театру.
— Успех гастролей возрастал от "Лебединого" Юрия Григоровича, которое приняли прохладно, к "Светлому ручью", который приняли с восторгом и который в программу гастролей попал почти случайно. Значит, стратегия театра неверна?
— Классика — это фундамент. В Большом классика идет в редакциях Юрия Григоровича. Сейчас не время их менять.
— А что вы хотите к ним добавить?
— Ближайшая премьера в марте — балеты Баланчина "Кончерто барокко", "Агон", "Симфония до мажор". В следующем сезоне на декабрь мы запланировали балет Джона Ноймайера — многоактный, сюжетный, названия вам пока не скажу: контракт еще не подписан. Потом я буду ставить "Болт" Шостаковича. И в конце сезона покажем три балета Леонида Мясина — "Треуголку", "Парижское веселье" и "Предзнаменования".
— Мясина ведь никогда у нас не ставили?
— Да, мне кажется, будет очень интересно: декорации Пикассо, музыка Оффенбаха, де Фальи. Все балеты такие разные.
— А что вы думаете по поводу новой версии "Ромео и Джульетты" Доннеллана--Поклитару, которая прохладно принята публикой и одобрена прессой?
— "Ромео и Джульетта" мне очень нравится, я рад, что премьера состоялась до моего прихода, это говорит об определенности позиции театра. Я даже попросил Поклитару поставить еще один спектакль — уже без Деклана Доннеллана. Этот его балет войдет в майскую программу, будет еще моя "Леа" и балет "Магриттомания" Юрия Посохова.
— В "Леа" будет танцевать Нина Ананиашвили?
— На премьере — нет, у нее контракт с ABT. Но в июне она станцует два спектакля.
— Возможно, ее заменит Мария Александрова — в Париже она стала открытием гастролей, ее называли звездой, а у нас она была на вторых ролях.
— Мне кажется правильным, что она до сих пор почти не танцевала большую классику. Сейчас она до нее дозрела.
— Видите ли вы ее в своих спектаклях?
— Естественно, а как без нее?
— А Светлану Захарову?
— Это совершенно другой тип балерины. Но знаете, у меня нет любимого типа балерины, ну, может быть, кроме моей жены. Меня интересует человек с его индивидуальным телом и внутренним содержанием. Сейчас в труппе достаточно людей, интересных на сцене.