внешняя торговля
В ведомстве Германа Грефа сохраняют оптимизм по поводу вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО) в ближайшее время. Вчера заместители министра экономического развития и торговли Алексей Каульбарс и Максим Медведков заявили, что завершить переговоры до конца этого года вполне возможно. Их не смущает, что до сих пор не найден компромисс с Евросоюзом по газовой проблеме.
Ласковый май
"Наши партнеры в Евросоюзе настроены конструктивно",— утверждал вчера на встрече с журналистами Максим Медведков. С ним соглашался и недавно назначенный первый замминистра экономразвития Алексей Каульбарс (до прихода в МЭРТ он работал первым зампредом ГТК). "Конструктивный" настрой Брюсселя в отношении вхождения Москвы в ВТО выражается, по мнению замов Германа Грефа, например, в том, что в течение 2003 года удалось в основном договориться об условиях доступа европейских производителей на российский рынок услуг. Если год назад противоречия сохранялись по двенадцати секторам услуг, то сейчас только по трем. Речь идет о таких чувствительных секторах, как телекоммуникация и связь, финансы и транспорт. Впрочем, и эти проблемы, по мнению главного переговорщика с ВТО Медведкова, будут наверняка разрешены.Переговоры по тарифам также близки к завершению. Как и в случае со сферой услуг, не договорились по трем позициям: авиация, автомобили и сельскохозяйственные товары. Здесь также, как считает Максим Медведков, все будет окончательно решено в самом конце переговоров. Наигранным свой оптимизм господин Медведков не считает, оправдываясь тем, что даже в такой чрезвычайно трудной для достижения компромисса сфере, как торговля продовольствием, "есть подвижки". Если в начале прошлого года торговые партнеры России в штыки встретили введение тарифных квот на импорт говядины и свинины, потребовав их немедленной отмены (в худшем случае — при принятии в ВТО), то сейчас, как уверяет Максим Медведков, 90% российских партнеров смирились с этой защитной мерой. В МЭРТе считают, что тарифные квоты на говядину, свинину и мясо птицы будут сохранены как минимум до 2009 года. По подсчетам Минсельхоза, этот тарифный барьер (пошлины резко повышаются по достижению определенной количественной планки) уже позволил повысить производство куриного мяса на 12%.
По данным МЭРТа, с десятью странами тарифные переговоры уже завершены, а с двадцатью близки к завершению. Это примерно половина тех стран--членов ВТО, которые изъявили желание договориться об условиях доступа на российские товарные рынки. С еврочиновниками в МЭРТе намерены договориться до начала мая. Российские переговорщики ссылаются на то, что глава Еврокомиссии Романо Проди дал указание своим подчиненным ускорить переговоры о вступлении России в ВТО.
В общем, и Максим Медведков, и Алексей Каульбарс не исключают, что уже в этом году удастся завершить переговоры о присоединении России к ВТО. Правда, это еще не значит, что Россию тут же примут. Как правило, требуется от года до полутора лет, чтобы официально оформить отношения с ВТО.
Однако главное препятствие на пути России в ВТО — монополизм "Газпрома" на внутреннем газовом рынке. Напомним, в октябре прошлого года в Брюсселе (см. Ъ за 9, 10 и 17 октября 2003 года) комиссар ЕС по торговле Паскаль Лами поставил Герману Грефу газовый ультиматум из шести пунктов. И требование повышения внутренних цен на газ до уровня, исключающего демпинг при экспорте российских товаров, еще не самый трудноисполнимый пункт из этого документа. Куда болезненнее для руководства "Газпрома" допустить к его трубопроводам не только внутренних производителей газа, но и компании, добывающие его за рубежом. Еврокомиссар потребовал также свободного доступа к строительству новых трубопроводов, а также ликвидации монополии "Газпрома" на экспорт. Владимир Путин ультиматум тут же отверг. А заодно и газовую реформу.
Впрочем, Максиму Медведкову и газовая проблема по плечу. Он уверен, что до начала мая все благоприятно разрешится. "На поиск компромисса брошены лучшие умы!" — заверил переговорщик.
Девять спартанцев
Вступление в ВТО облегчит защиту российских экспортеров. Но пока этого не случилось, МЭРТ защищает их как может. Девять сотрудников центрального аппарата министерства, которые бюджету обходятся примерно в $10 тыс. в год, пытаются (естественно, при поддержке заинтересованных экспортеров) минимизировать число таможенных барьеров на пути российских товаров. Максим Медведков считает, что делают они это год от года успешнее. Если в 2001 году они добились отмены ограничительных мер на $100 млн, в 2002-м — на $150 млн, то в прошлом году — на $470 млн. Уменьшению убытков экспортеров, в частности, способствует то, что все большее число стран признает российскую экономику рыночной. Как известно, в 2002 году это сделали США (впрочем, поправку Джексона-Вэника конгресс так и не отменил) и ЕС, в 2003-м — Бразилия, в этом году это собираются сделать Аргентина, Мексика, Венесуэла и Индия. Впрочем, размер убытков (в прошлом году — $2 млрд), которые несут экспортеры из-за различного рода ограничений (в 2003 году их список насчитывал 93 позиции), настолько велик, что работы девяти сотрудникам МЭРТа хватит надолго. Тем более что ряд торговых партнеров России склонны к неожиданным и нестандартным решениям при защите своих рынков от российских товаров.К примеру, Белоруссия, партнер России по Таможенному союзу, находится в числе лидеров по количеству введенных ею ограничительных мер различного рода — 12. Больше только в ЕС — 15. При этом белорусы демонстрируют большую изворотливость. Например, многие российские товары должны поступать только на ограниченное число складов временного таможенного хранения. А еще белорусская таможня практикует конфискацию следующих в Россию товаров при малейшем сомнении в законности оформления документов. А тут еще китайцы вчера расстроили господина Медведкова. Они без предупреждения ввели антидемпинговые пошлины на российский прокат. Убытки российских металлургов могут составить до $80 млн в год.
Еще большие убытки — до $150 млн в год — понесут отечественные экспортеры при расширении ЕС из-за распространения на новых членов союза общих пошлин. Транзит в Калининград принесет еще $200 млн убытков (если Максим Медведков не найдет компромисс с еврочиновниками). Неудивительно, что в последнее время, несмотря на все старания МЭРТа, доля промышленного экспорта, который, собственно, и подвергается ограничениям в разных странах, в последние годы неуклонно снижается по отношению к энергетическому (см. график).
КОНСТАНТИН Ъ-СМИРНОВ