Татьяна Тарасова приехала на московский этап серии Grand Prix как наставница российской и израильской танцевальных пар Светлана Куликова--Виталий Новиков и Галит Чаит--Сергей Сахновский. Однако корреспондента Ъ ВАЛЕРИЮ Ъ-МИРОНОВУ больше интересовало, что ТАТЬЯНА ТАРАСОВА думает о будущем других своих воспитанников — олимпийского чемпиона Алексея Ягудина, покинувшего любительское фигурное катание, и не приехавшей в Москву американки Саши Коэн, с которой она работает уже второй сезон и которая за это время стала лидером мирового женского одиночного катания.
— Советовался ли с вами Ягудин, прежде чем принять решение о завершении спортивной карьеры?
— Мы с Лешей в очень хороших отношениях, однако он — взрослый человек, его дальнейшая судьба находится в его собственных руках, а поэтому столь глобальные решения он принимает сам. Конечно, если бы не травма, он бы остался. Что ж, отныне Алексей будет развиваться в другом качестве, в том, в котором мы его очень любим. В Ягудине заложен мощный исполнительский талант, который поднимал трибуны. И запомнился Ягудин в первую очередь не тем, что идеально делал четверные и не ошибался. В актерской же профессии предела нет. Лешу провожала вся Канада как родного ребенка. Зал рыдал так, что не слышно было музыки.
— Но помимо успешных выступлений в профессиональном шоу у Ягудина наблюдается явный крен в сторону тренерской деятельности. Как иначе объяснить тот факт, что он помогал вам и раньше в работе с юниором Андреем Грязевым, а в этом сезоне начал консультировать и француза Бриана Жубера?
— Дело в том, что Леша от тренерской работы получает не просто удовольствие, а, я бы сказала, кураж. Его попросили поработать с Жубером, и он будет его консультировать, когда у него будет время. Когда из Лешиной жизни ушли соревнования, ему все равно нужно и хочется оставаться в этой обойме. Пусть и с другого, так скажем, бока. Прекрасно, что его способности будут использованы.
— Несмотря на то что их совместная с французом работа длится всего ничего, когда наблюдаешь за сегодняшним Жубером, перед мысленным взором встает Ягудин: так много в его катании появилось специфических ягудинских приемов.
— Все чемпионы оставляют свой след, и фигуристы следующих поколений используют их опыт. В свое время появилось множество пар, похожих на Белоусову с Протопоповым, до сих пор еще есть танцоры, в какой-то степени копирующие манеру Моисеевой и Миненкова. А Жубер сегодня — такой же, как и Ягудин: улыбчивый, полноватый, способный парень с таким же мужским отчаянным характером. Поэтому-то он нам его и напоминает. Хотя, безусловно, у Бриана должен быть свой путь развития. Но я рада, что Леша помогает и ему, и Грязеву. Я бы очень хотела, чтобы Ягудин интересовался и занимался тренерством с теми, с кем он хочет. Скажу больше: если его заинтересует любой — я подчеркиваю, любой — мой ученик, я ему его отдам. Леша любит это нашенское дело — тренировать, и, помяните мое слово, из него выйдет чудесный тренер. Но пока он — великий артист и будет им, дай бог, долгие годы.
— Как, кстати, вам видится будущее Грязева?
— Когда человеку всего восемнадцать, выводы делать преждевременно. Не все рождаются вундеркиндами, как Ягудин с Женей Плющенко. Грязев, помимо того что хорошо катается актерски, в своей программе уже делает и четверной, и два акселя. Однако ему еще многому предстоит научиться. А Леша скоро будет выводить его на финале юниорского Grand Prix.
— Результат вашей работы с Сашей Коэн очевиден всем. А легко ли вам с ней?
— Если работаешь с талантом, то все получается, словно само собой. Я стараюсь, и Саша очень старается. Она абсолютная фанатичка, и повторять одно и то же дважды ей не надо.
— Как-то вы обмолвились, что фигурист ценен, в частности, тем, как умеет поднимать ногу. Равных в этом аспекте Коэн просто нет, а шпагат она прыгает точь-в-точь, как некогда это делала прима-балерина Большого Надежда Павлова — не на 180, а на 200 градусов.
— У нее и впрямь это получается очень красиво. Но вы даже представить себе не можете, сколько времени эта крошка работает. Иногда мне кажется, что все двадцать четыре часа в сутки! И после каждой тренировки еще по часу растягивается. Это при ее-то гимнастической растяжке! Словом, Саша — она... классная. Она умеет не просто брать, но и перерабатывать, что в результате и приносит свои плоды. Коэн, что очень важно, умная. Приятно работать с талантливым и умным человеком, поэтому-то мне так хочется ей хорошего будущего. Настоящего.
— Со стороны ее хорошее будущее не вызывает никаких сомнений. А что, по-вашему, может помешать ему не состояться?
— Каждый человек может устать, например, к концу сезона. Тренерская задача — этого не допустить, правильно спланировав участие ученика в соревнованиях. А еще каждому может помешать здоровье. Как помешала болезнь нашей выдающейся фигуристке Ире Слуцкой. Никто не рассчитывал на то, что она будет болеть. И не хочется, чтобы они болели. Я по Леше знаю, насколько тяжелое это испытание.
— Для вас очень важно любить тех, с кем вы занимаетесь?
— Я всегда, если можно так выразиться, открывала своих учеников. Они приходили ко мне совсем не такими, какими уходили. Я старалась разглядеть в них то положительное, что зачастую было скрыто от посторонних глаз. И совершенно не стесняюсь признаться, что все мои воспитанники в этом смысле меня осчастливили. Но так или иначе, любя в первую очередь их талант, я видела и выуживала из них больше, чем они могли себе представить.
— Нравится ли вам, большому специалисту в танцах, как выглядит сейчас лучший российский дуэт Татьяна Навка--Роман Костомаров?
— Во всяком случае, я рада, что каждый год они прогрессируют, демонстрируя интересные программы и возросшее техническое мастерство. Безусловно, есть надежда на то, что мы красиво и сильно будем представлены на Олимпиаде в Турине. И мне нравится, как работают Саша Жулин (тренер Навки и Костомарова.—Ъ) и Майя Усова. Это дает нам возможность думать, что у нас появился талантливый тренерский резерв из тех, кто сам раньше катался на высоком уровне, а теперь будет вести своих учеников к победам. Однако вы даже не представляете, сколько наших тренеров работают за рубежом! Недавно я была на чемпионате США, так вся тренерская Америка разговаривает на русском. И это, с одной стороны, ужасно, а с другой — все-таки наши люди зарабатывают на хлеб честным трудом. Огромный потенциал растерял не только наш спорт, но и физика, и медицина. Словом, вся интеллигенция в целом.