концерт скрипки
Будапештский Цыганский симфонический оркестр представил в Московском международном доме музыки программу "Сто цыганских скрипок". ВАРВАРЕ Ъ-ТУРОВОЙ хватило и полсотни скрипок.Скрипок не сто, а пятьдесят. Что к лучшему — даже в таком количестве играющие в унисон скрипки оставляют в ушах долгое ощущение присутствия в жужжащем улье. Первые впечатления были не из приятных. Полная сцена венгерских музыкантов в разноцветных жилетах, которые с отсутствующим видом лабали канкан, Венгерский танец Брамса и "Чардаш" Монти.
Интересно было вслушиваться в непривычные оркестровки привычных музыкальных пьес — увертюры к опере "Вильгельм Телль" Россини или "Летучей мыши" Иоганна Штрауса в версии для цимбал, струнных и девяти кларнетов в качестве духовой группы. Некоторые аранжировки в корне меняли изначальный образ музыкального произведения. Так, знаменитая тема "У любви, как у пташки, крылья", в оригинале легкая и кокетливая, в версии для кларнета и 50 скрипок превратилась в грубоватую деревенскую песенку, которую толстуха Кармен распевает на кухне, заигрывая с Хосе — тореадором на пенсии, счастливым мужем вот уже 20 лет.
Кстати сказать, поразительная благополучность — одна из самых ярких черт оркестра. Мясистое звучание скрипок, неповоротливость десяти контрабасов, возвышающихся над оркестром на ступеньках для хора, и манера поведения оркестрантов на сцене (удивительно расслабленная и кокетливая по отношению к публике) словно сглаживали острые углы, к примеру, воинственного "Танца с саблями" Хачатуряна.
Основанный, по легенде, случайно (на похоронах знаменитого цыганского скрипача Шандора Яроки пришедшие проститься с ним музыканты начали играть), Будапештский цыганский симфонический оркестр на самом деле один из лучших цыганских оркестров мира. Одну половину оркестра составляют продолжатели традиций лучших цыганских домов Венгрии, другую — венгерские евреи, настоящие скрипичные виртуозы. Другое дело, что 50 гениев вместе сыграть не в состоянии — ведь каждый музицирует, что называется, от души.
Исключение составило, пожалуй, лишь прекрасное соло Оскара Экреша — звезды world music, одного из лучших цимбалистов мира. Он вытворял удивительные вещи. С такой скоростью ударял палочками по инструменту, что их не было видно. Или молниеносно менял скорость, громкость и характер музыки. К сожалению, этот номер был единственным в своем роде. Все остальное оркестр играл приторно, разжевывая каждую идею до пресной кашицы. И лишь тогда, когда сквозь идиотически виртуозные пассажи и банальный исполнительский выпендреж проскальзывал озорной и заразительный образ музыкантов с большой дороги, можно было по-настоящему оценить достоинства оркестра. То, что таких моментов в концерте было крайне мало, легко объяснить. Музыканты играют наизусть почти трехчасовой концерт. Естественно, чтобы так вызубрить огромную программу, надо сыграть ее десятки сотен раз. Вероятно, где-то в первых разах и остались заинтересованность, наивность, непосредственность.
Конечно, можно было умиляться и радоваться разухабистой "Калинке" — "комплименту от шефа" русской публике, сыгранному в бешеном темпе "Чардашу" Монти или кабацким "Очам черным" и хава нагиле на бис. Можно в чудовищной фальши усматривать "национальный колорит" и "своеобразную прелесть". Но главного — духа свободы, дороги, кибитки и непредсказуемости — у седеющих оркестрантов не было и в помине.
Однако цыганский оркестр — вещь специфическая. Только в этом коллективе отсутствие нотной грамоты, фальшь, игра "не вместе", то есть, выражаясь музыкальным языком, "лажа", имеют полное, законное и одобренное негласным решением оркестрантов право на существование. И даже в каком-то смысле определяют успешность и класс цыганского оркестра, где чем хуже — тем лучше.