Каха Бендукидзе
член правления бюро РСПП, гендиректор ОМЗ
— У вас сложился имидж сторонника скорейшего внедрения МСФО в России...
— Я сторонник качественного, продуманного перехода на МСФО: где надо — быстрого, где надо — медленного. Я за то, чтобы, во-первых, переход на МСФО осуществлялся при активном участии делового сообщества, профессионального сообщества аудиторов и бухгалтеров и заинтересованных ведомств. Во-вторых, я считаю, что если у нас нет хорошей, всеми признаваемой национальной системы финансовой отчетности, нам не надо ее срочно придумывать. Никто в мире не будет себя утруждать переводом наших стандартов на английский язык и изучать, насколько они соответствуют стандартам, скажем, США или Англии. В-третьих, я считаю, что бухучет является добровольно применяемым делом — естественно, для разных компаний в разной степени. И это надо легализовать. Россия — единственная страна, в которой существует обязательный план счетов. В цивилизованном мире каждая компания разрабатывает свой план счетов. А у нас сегодня по плану счетов разведение аквариумных рыбок относится к счету "Животные на выращивании и откорме". Это ненормально! То же самое касается и обязательных проводок по счетам — носили бы они рекомендательный характер, было бы еще полбеды.
— Могли бы вы сформулировать основную задачу, которую ставите перед собой по введению МСФО в России?
— У российских предприятий должна быть наиболее понятная для мирового сообщества отчетность при минимальных издержках. Такая вот моя базовая предпосылка.
— Кому принадлежала идея создания Национальной организации по стандартам финансового учета и отчетности (НСФО) и зачем она нужна?
— НСФО создавалась как независимая негосударственная организация, учитывающая мнение всех интересантов. Подобная идея реализована в ста с лишним странах мира. Ведь Лондонский комитет по МСФО сейчас не может общаться с Минфином, потому что это негосударственная неправительственная организация. Так что идея НСФО родилась не в России, мы просто взяли ее и пытаемся применить к нашим условиям.
— А почему этим занялись именно вы?
— По роду общественной работы в РСПП мне довольно много приходилось заниматься вопросами финансов, а в части налогообложения и валютного регулирования работать с Минфином. В рамках нашей работы в комитете РСПП по бюджету и налоговой политике мы неожиданно обнаружили: у нас в стране полным ходом готовится реформа бухучета, но она ни с кем не обсуждается. Нам говорят, что так будет лучше для бизнеса, а в бизнес-сообществе эта реформа не находит никакого отражения! Смысл ее в следующем: зафиксировать ситуацию, при которой российский бухучет существует как самостоятельная ветвь мирового бухучета, но при этом заставить российские организации представлять консолидированную отчетность по МСФО.
— И что в этом плохого?
— Это все равно что на уровне предприятий мы измеряем все в вершках и локтях, а консолидируем потом в сантиметрах и метрах. На первый взгляд это выглядит правильно: у нас будет такая простенькая российская система, а потом мы будем все перекладывать на МСФО. Но получается, что очень большая организация, по структуре не являющаяся группой компаний, может не представлять отчет по МСФО. В то же время небольшая организация с дочерними компаниями обязана будет составлять отчетность по МСФО. Хотя понятно, что инвесторов интересует, котируется ли фирма на фондовых рынках, а не наличие у нее "дочек". Я считаю, что бессмысленно улучшать российские правила бухучета (ПБУ), потому что к ним все равно будет некое недоверие. Люди будут искать закавыку, так как не будут понимать, почему русские не переходят на МСФО.
— И чем ПБУ хуже МСФО?
— Представьте себе, что ваша компания взяла кредит в банке и купила полуразрушенный неработающий цех. Как изменилась ваша финансовая ситуация?
— Она ухудшилась.
— Правильно, потому что купленные вами активы ничего не стоят. Фактически это убытки. По МСФО если вы купили мусор, то вы и купили мусор, а то, за сколько вы его купили,— это уже вопрос ваших убытков. Российские же правила основаны на принципе исторической стоимости: купили мусор за миллион — значит, это стоит миллион. Это идет оттого, что российский бухучет обслуживал задачи социалистической экономики.
— Если ваша идея так хороша, то почему у нее находятся столь авторитетные противники: Минфин, Институт профессиональных бухгалтеров России (ИПБР)?
— У них три группы доводов. Первая: МСФО не описывает, как вести бухучет, а основывается на профессиональном суждении бухгалтера. Минфин считает, что это невозможно, так как в нашей стране бухгалтер не может высказывать свое мнение, у него ума не хватает. Тогда зачем нам такая армия бухгалтеров (4 млн человек, по оценке ИПБР) с фиговыми бумажками, выданными Минфином, если они не могут делать профессиональное суждение? Вторая группа доводов: не приведет ли переход на МСФО к изменению по налогооблагаемой базе? Многие боятся, что МСФО позволит манипулировать прибылью, занижать ее и тем самым снижать платежи по налогу на прибыль. Ответ: налог на прибыль платится на основе налогового учета в соответствии с 25-й главой Налогового кодекса, который ни к МСФО, ни к ПБУ не имеет никакого отношения. Третья группа доводов — эмоционально-националистическая: как это Россия может отказаться от своего собственного пути, а кто-то в Лондоне будет придумывать для нас стандарты, и мы будем их исполнять? Но нас же не волнует, что в Международной палате мер и весов придумали, скажем, метр и килограмм, а мы этими единицами измерения пользуемся. Есть здесь и корыстная подоплека. Вы представляете себе чиновника, который сам выступит и скажет, что его работа не нужна? Я — нет.
— А как же ИПБР — крупнейшее бухгалтерское профобъединение в стране?
— Так уж сложилось, что оно является фактически подразделением Минфина. Это два сапога пара.
— Так каким же образом и когда возможен переход?
— Он невозможен вообще, если просто сидеть в Минфине и там что-то придумывать. Для этого нужно непрерывное общение. Некоторые компании уже готовы к переходу, некоторые будут готовы в следующем году. Это естественный процесс, который то ускоряется, то замедляется. А если мы завтра объявим, чтобы все перешли на МСФО, то так ничего не получится — это будет профанация. Произойдет то же, что с ПБУ: в силу того, что не было интерактивных обсуждений с деловым и профессиональным сообществом, некоторые из них просто не используются.
— Вы пытались выяснить, в что обойдется переход на МСФО экономике страны?
— Это зависит от модели перехода. Если модель не будет предполагать ведение отчетности одновременно по МСФО и по российским стандартам для предприятий, которые уже отчитываются по МСФО, а также если она будет предполагать, что МСФО пока не нужны для малых и средних предприятий, то это ничего не будет стоить. Это будет облегчение для экономики. Повышение кредитного рейтинга на один пункт предприятия или страны в целом может принести сотни миллионов долларов. Это перекроет любые затраты по переходу. В противном же случае посчитать затраты невозможно.
— Вы пытались обсудить проблему с правительством?
— Я говорил министру финансов Алексею Кудрину, к которому я с очень большим уважением отношусь: "Вы же не можете в принципе найти время, чтоб этим заниматься! Ну что такое бухучет? Это же такой мелкий вопрос по сравнению, например, с бюджетом и другими проблемами страны". Конечно, эти вопросы перевешивают, поэтому и сформировалась такая цепочка: министр, первый зам, зам и департамент. И поскольку департамент, надо отдать ему должное, действительно профессиональный, он и формируют официальное мнение, которое по цепочке транслируется вверх. Вот и все.
— Но что ответил Алексей Кудрин?
— Алексей Леонидович произнес очень обнадеживающую для меня фразу: "Докажите, что это не повлияет на сбор налогов". Мы провели исследование и намерены это доказать.
Интервью взял ВИТАЛИЙ Ъ-БУЗА