Выбирая депутатов Госдумы, избиратель будет ориентироваться не на факты, а на свои ощущения: он проголосует за ту партию, которая покажется ему энергичной и дееспособной. По крайней мере, так считает ведущий социолог фонда "Общественное мнение" ГРИГОРИЙ КЕРТМАН.
— Как вы думаете, пожелания избирателей к власти в 2003 году отличаются от пожеланий образца 1999 года?
— В 1999 году самые актуальные, горячие запросы заключались в обеспечении безопасности. Все предыдущие выборы проходили в тревожной атмосфере, особенно выборы 1999 года. Ощущение беззащитности было связано не только со взрывами домов в Москве и Чечней, но и с глубочайшим разочарованием в исполнительной власти, с тем, что не от кого было ждать защиты и внятной государственной деятельности.Нынешняя предвыборная ситуация радикально отличается: существует некое базовое доверие к президенту и к исполнительной власти в целом. Люди не надеются на решение экономических проблем за короткие сроки, но ощущают, что есть дееспособная власть.
— Кто для народа власть — Госдума или президент?
— Президент, безусловно. Однако в представлениях большинства россиян все, кто находится в Думе, на подступах к ней, все, кто часто бывает в телевизоре,— весь политический класс несет определенную долю ответственности за то, что власть делает. Парадоксально, но факт: в 90-е годы коммунисты думали, что повышают свой престиж, критикуя власть, но они очень часто промахивались. В сознании значительной части избирателей одновременно снижался престиж оппозиции, потому что она рядом. В каком-то смысле все говорящие политики — это власть.
— Станут ли те люди, которые верят президенту, на выборах в Госдуму голосовать за партию власти?
— Для многих этот мотив значим. "Единая Россия" позиционирует себя как партия, верная президенту, и, разумеется, она на этом кое-что возьмет. Однако мнение, что все сторонники Путина пойдут голосовать за "Единую Россию", абсолютно ни на чем не основано. Во-первых, согласно нашим данным, примерно половина избирателей просто не знает о том, что "Единая Россия" — близкая к Путину партия. Во-вторых, даже среди тех, кто собирается голосовать за КПРФ, примерно каждый пятый проголосовал бы сейчас за Путина на президентских выборах. Среди сторонников других партий избирателей, поддерживающих Путина, еще больше. Люди собираются голосовать за СПС — и за Путина, за "Яблоко" — и за Путина, за ЛДПР — и за Путина. Весь электоральный ресурс президента мобилизовать в пользу одной партии невозможно.
— Будут ли предвыборные обещания партий что-то значить для общества?
— Думаю, да, но для меньшей его части. Есть, конечно, некоторые политические тезисы, ударные пункты у каждой из партий, которые привлекают какую-то долю избирателей. Скажем, идея создания профессиональной армии симпатична сторонникам СПС, которая эту идею практически монополизировала. Однако большинство людей не прислушиваются к тому, что именно говорят партии. Когда мы спрашиваем, что обещают партии, какие цели они выдвигают, какие у них есть лозунги, люди чаще всего говорят, что партии обещают улучшить жизнь народа, повысить пенсии, обеспечить стабильность, навести порядок и т. д. То есть предельно абстрактные благие пожелания воспринимаются большинством как программные установки партий. И большинству кажется, что все партии говорят одно и то же. А то, что они предлагают разные средства для достижения этих целей, разные стратегии развития страны, зачастую совершенно игнорируется.
— Сами партии избиратель тоже различает с трудом?
— Партии часто различают не по идеологическим посылам, а по лидерам. Есть образ СПС: молодые энергичные менеджеры; есть "человек-партия" — Жириновский; есть образ "Яблока": партия интеллигентных людей, мягкая и бессильная. Такие алгоритмы восприятия достаточны для того, чтобы различать партии, но при этом суть программных различий очень часто не укладывается в голове у людей.
— Можно ли рассчитывать на то, что найдется некий принципиально новый ход, который какая-либо из партий сможет использовать, чтобы привлечь миллионы голосов?
— Это возможно в какой-то принципиально новой ситуации в стране и при очень высокой степени политической ангажированности людей — а она сейчас не очень высока. Программное открытие, которое переломит предвыборную ситуацию, невозможно, если не произойдет событие масштаба 11 сентября в стране или мире. Из этого, впрочем, не следует, что на этих выборах неожиданности невозможны. Примерно 20% из тех, кто собирается прийти на выборы, еще не решили, за кого проголосуют. И это приз, который еще на арене. Вполне может выстрелить какая-нибудь партия второго эшелона. Люди оценивают известные партии так: они уже долгое время у власти и пока ничего хорошего для нас не сделали, почему бы не попробовать что-нибудь еще? И предсказать, какие обещания привлекут свободную часть электората, очень трудно. Мы спросили людей: допускаете ли вы для себя возможность проголосовать за партию "Справедливости и порядка"? Ее, конечно, не существует в природе. 14% опрошенных сказали, что допускают такую возможность,— при том, что из этой группы всего несколько процентов людей считают, что слышали об этой партии. Единственное, что в данном случае нужно партии,— удачное название. Да еще в меру харизматичный, но не слишком примелькавшийся лидер.
Интервью взял ДМИТРИЙ Ъ-ЗАХАРОВ