В списке претендентов на премию «Грэмми» по итогам 2019 года к награде в двух номинациях — «Лучшее рок-исполнение» и «Лучший рок-альбом» — представлена калифорнийская группа Rival Sons, которая впервые выступит в России с сольными концертами. 29 ноября Rival Sons сыграют в петербургском клубе «Морзе», а 30 ноября — в «Известия Hall» в Москве. Борис Барабанов поговорил с гитаристом Rival Sons Скоттом Холидеем о выдвинутом на «Грэмми» альбоме «Feral Roots» и о том, почему группа с десятилетней карьерой до сих пор считается «новой» и «молодой».
Фото: WireImage/Getty Images
Фото: WireImage/Getty Images
— В 2016 году Rival Sons впервые приезжали в Россию в прощальном туре Black Sabbath — как группа, открывавшая шоу. Тогда, наверное, было больше времени осмотреться, узнать людей в новой стране?
— Не думаю, что в этот раз мы будем ограничены в наших возможностях. Если мы захотим куда-то пойти, мы пойдем и увидим все, что захотим. Мы очень волновались, когда ехали в Москву в первый раз. Но люди, которые нам встретились, были замечательные, Красная площадь, которую мы, конечно же, посетили, сказочно красивая, в общем, все это принципиально отличалось от того, что знали мы, американцы, выросшие в 1980-е. Когда мы играли перед Black Sabbath, люди пели вместе с нами, от них во всех смыслах исходило тепло.
— Ваш альбом «Feral Roots» выдвинут на «Грэмми» в роковой номинации. Обычно хард-роковый альбом — это нечто иное. Это какие-то драконы или монстры на обложке, нечто, что всегда нравилось подросткам. А у вас какие-то птички и зверушки.
— Мы хотим вернуться в 1960-е, в поздние 1960-е, когда значение обложки альбома выросло, и в искусстве дизайна для пластинок был настоящий подъем. Понимаете, в какой-то момент мы обнаружили, что люди стали опять активно покупать винил. А значит, нужно было придумывать нечто, что хорошо смотрелось бы на таком большом объекте, как конверт виниловой пластинки. Мы стали искать художников, которые способны создать нечто, за что зацепится взгляд. И вот такой человек появился, его зовут Мартин Уиттфут. Мы стали с ним работать во время записи предыдущего альбома «Hollow Bones» (2016). Он появился, когда половина песен была уже записана, но я все еще не был уверен, правильной ли дорогой мы идем. И вот я увидел работу Мартина Уиттфута под названием «Rainsong». И понял, что все наконец сложилось. Его причудливые психоделические картинки с животными одновременно успокаивают и нервируют. Я даже не хочу пытаться объяснять вам, что они значат. Они просто на своем месте. На «Feral Roots» (2019) Мартин уже был полноценным членом команды. Мы мыслим одинаково.
— «Feral Roots» вышел в рамках контракта с мейджором Warner. Что-то изменилось после того, как вы ушли с независимого рок-лейбла Earache, c которым сотрудничали много лет?
— Можете мне не верить, но не изменилось буквально ничего. Никаких компромиссов. Мы записывали этот альбом с теми же людьми, с которыми работаем в студии много лет, с нами наш продюсер Дейв Кобб. Просто теперь за наши релизы в глобальном масштабе отвечают ребята, у которых больше денег и опыта. Но никто из них не может диктовать нам, что за музыку мы должны писать или что должно быть на обложке.
— «Feral Roots» — третий альбом подряд, который занял первое место в чарте Billboard. Но, к сожалению, это не главный список, а Heatseeker Chart, в котором соревнуются молодые команды, новые имена. То есть Rival Sons все еще «новая» группа даже для США?
— Хороший вопрос, и я, к сожалению, не могу ответить на него в позитивном ключе. Наверное, таковы реалии сегодняшней музыкальной индустрии. Я до сих пор, бывает, встречаю в соцсетях посты типа «Глянь, какая классная новая группа! Ты обязательно должен послушать!». И при этом на нашем счету семь альбомов. Мы гастролируем десять лет без передышки. Мы где-то посередине между статусом большой группы и состоянием новичков. Теперь, с номинациями на «Грэмми», что-то, наверное, изменится. А может, и нет.
— Знаете, у меня иногда возникает ощущение, что рок-группа с блюзовой гитарой сегодня просто не может стать большим явлением в музыкальной индустрии, потому что она вся настроена на поиск новых вирусных поп-хитов для стриминга.
— В современном поп-мире с гитарой делать нечего. С другой стороны, вот какая история. Все прошлое лето мы гастролировали вместе с нашими друзьями Queens of the Stone Age. Мы проехали, кажется, по всем существующим фестивалям под открытым небом. И мы были единственными рок-н-рольными командами на этих фестивалях. На гитарах, кроме нас, просто никто не играл. Rival Sons играли обычно в середине дня, Queens of the Stone Age — вечером, в статусе хедлайнеров. Знаете, что я вам скажу? Люди реагировали максимально позитивно! Понимаете? Молодые люди, которые весь день слушали EDM, поп или хип-хоп, вдруг загорались рок-н-роллом! Рок-н-роллом, которого уже лет десять как нет на радио! Это очень обнадеживающая ситуация. Я не думаю, что рок-н-ролл вернет себе былые позиции. Но все рано или поздно придет в норму.
— Скажите, Rival Sons не устали от постоянных сравнений с хард-роковыми или блюзовыми группами золотой эры? Обидно, наверное, когда в рецензиях в сотый раз пишут слово «Led Zeppelin».
— Нас это расстраивало только в самом начале карьеры. Нам так хотелось, чтобы люди увидели в нас индивидуальности. И это при всем уважении к нашим любимым группам, к нашим учителям. Сегодня, как мне кажется, мы стоим с ними в одном ряду. Я имею в виду не талант, а саундтрек жизни людей. Мы с ними в одних плейлистах, и все сравнения практически остались в прошлом. Если внимательно изучить наш бэк-каталог, можно обнаружить, что мы все же нашли какой-то свой путь в рок-н-ролле. И в нем, конечно, отражены все влияния и все источники вдохновения. Все, на что мы опирались.