Рынок производных финансовых инструментов во всех цивилизованных странах строился на принципах саморегулирования и обычаях делового оборота. Поэтому не так много нормативных документов, объясняющих, что такое фьючерс или опцион. В России тоже есть сложности с терминологией, так как рынку производных всего десять лет. Сейчас наблюдается новый рост торгов производными, рост открытых позиций. Наконец-то хеджеры поняли, что производными можно пользоваться для страхования рисков. Эта ситуация возвращает нас к началу 90-х годов, однако с точки зрения законодательного регулирования ситуация сейчас не лучше, а даже хуже.
Как относиться к постановлению ФКЦБ, которое оспорено МАПом, но не отменено? В нем впервые в цивилизованных правовых формулировках была дана попытка дать определение фьючерса. Эта попытка подтолкнула ЦБ дать определение фьючерса на валюту и драгоценные металлы, а МАП начал готовить определение для товаров. Только в кошмарном сне могут привидеться последствия такой индивидуальной работы! Ведь в них помимо определений появляются требования к участникам рынка, торговым системам, клирингу. Именно это и подтолкнуло нас к работе над этой проблемой. Мы проявили инициативу и разработали проект закона "О производных финансовых инструментах". Наверное, он не очень совершенен, так как очень сложно найти в русском языке определения. С текстом законопроекта начали работать МАП, ЦБ, Минэкономразвития, Минэнерго, приглашали мы и ФКЦБ. Уже в марте был текст, согласованный с основными ведомствами.Но, к сожалению, должен констатировать, что правительство готовит отрицательное заключение по этому законопроекту. Как я полагаю, аргументы не по существу, а по отсутствию согласования между ведомствами. Как мы понимаем, ФКЦБ никогда, ну по крайней мере в обозримом будущем, не согласится на общие принципы регулирования. Ведь им удалось в законе "О рынке ценных бумаг" закрепить право регулировать производные на ценные бумаги.
В законопроекте есть ряд очень серьезных новаций, на которые я бы хотел обратить внимание. Прежде чем на них пойти, мы много советовались и с иностранными регуляторами, и с участниками рынка — и все-таки решились.
Во-первых, это определение производных финансовых инструментов. Наши оппоненты обвиняют нас в том, что под него подпадает любой вероятностный процесс или любая сделка с отложенным исполнением или платежом. Да, подпадает, но мы не хотим ограничить построение новых производных, потому что главная миссия закона — регулировать и не мешать развитию рынка. Кроме того, наши оппоненты не замечают, что это право участников рынка — принять или не принять к торговле любой финансовый инструмент. Нас спрашивают: могут ли быть производные по положению флюгера на даче? Да, могут, если составить спецификацию и принести в торговую систему. Но только если они примут ее и если будет спрос и предложение.
Во-вторых, когда начиналось регулирование финансовых инструментов, производные и ценные бумаги жили отдельной жизнью. Сегодня же можно говорить, что спот рынка по товарам практически не существует. Есть рынок контрактов на товары и необходимость расчета складскими расписками. Это эволюционный процесс: все биржевые рынки стремятся к торговле абсолютным товаром — финансовым инструментом. Поэтому важно, что мы попытались изначально в законодательстве заложить общие единые принципы регулирования такого непростого рынка.
В-третьих, мы в соответствии с традициями цивилизованных стран разделили регулирование на три составляющие. То, что прописано в законе,— законодательное регулирование; то, что отнесено к компетенции органов исполнительной власти; и то, что относится к компетенции саморегулируемых организаций. Я полагаю, что рынок должен принять участие в этой дискуссии и взять на себя ответственность и право нормировать деятельность своих участников. Оппоненты нашего законопроекта считают эти пункты слабостью нашего текста, мы же считаем достоинством и отражением современного этапа развития финансовых рынков.
Записал ПАВЕЛ Ъ-ПРЕЖЕНЦЕВ