обозреватель
Сохранив за собой пост лидера лейбористов, британский премьер Тони Блэр опроверг пессимистические прогнозы относительно своего политического будущего. Во всяком случае, ближайшего. Вопреки ожиданиям, соратники по партии, жаждавшие подвергнуть его остракизму, ограничились, так сказать, строгим выговором с занесением. И хотя очень серьезные и, наверное, справедливые претензии к господину Блэру не исчезли, взвесив все за и против, британские лейбористы предпочли не прогонять его с капитанского мостика. Не потому, что внезапно прониклись жалостью к освистанному ими же премьеру и однопартийцу. Причина в другом. Определив цену вопроса, лейбористы испугались за свою партию. Испугались за самих себя. И оставили за Блэром пост партийного лидера — сработал инстинкт самосохранения.
Возможно, в последний момент лейбористы посмотрели в сторону своих традиционных соперников консерваторов и вспомнили историю их взаимоотношений с бывшим лидером партии, экс-премьером и "железной леди" Маргарет Тэтчер. И это подействовало на них как отрезвляющий душ. Напомним, что за изгнание госпожи Тэтчер с поста партийного лидера британские консерваторы в свое время заплатили очень высокую цену. По сути, момент унизительного ухода Маргарет Тэтчер стал началом конца эпохи могущественных британских консерваторов. То есть и моментом их собственного унижения. Хотя тогда они и не отдавали себе в этом отчета. Между тем, лишившись вызывавшего неприятие по многим причинам, но бесспорно яркого лидера, год за годом консервативная партия стала терять позиции. И сегодня в табели о рангах британской политики является даже не второй, а третьей.
Вообще-то Великобритания далеко не единственная страна, где путь к вершине государственной власти лежит через завоевание партийного олимпа. В связи с чем взаимоотношения между партией и ее вожаком приобретают особое значение. В развитых демократиях имя вероятного главы правительства нередко определяется на партийных сходках. Канцлер ФРГ Герхард Шредер, являющийся лидером германских социал-демократов; японский премьер Дзюнъитиро Коидзуми, возглавляющий Либерально-демократическую партию; израильский премьер Ариэль Шарон, лидер правого блока "Ликуд",— каждый из них был выдвинут из партийных рядов и переживал и переживает свои трудности и кризисы во взаимоотношениях с собственной партией. Каждый из них, на посту главы кабинета министров неизбежно отходя от строгих партийных постулатов, в какой-то момент ощущает пуповину, связывающую его со своей партией. И сталкивается с необходимостью находить общий язык с теми, кто дал старт его карьере государственного деятеля. И при желании может вынудить его финишировать досрочно.
А партийцы, в свою очередь, приговорены к тому, чтобы, смирив гордыню, искать общий язык с первым лицом. Принцип "Мы говорим лидер — подразумеваем партия, мы говорим партия — подразумеваем лидер" для либеральных демократий один из основополагающих. И с этим ничего не поделаешь.