|
Абхазская пленница |
 |
| Фото: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ, "Ъ" |
| Секрет абхазского долголетия прост: утром — 50, в обед — 50, вечером — 150 |
Я не люблю традиционный отдых. Терпеть не могу утомительные экскурсии, гидов-всезнаек, туристов, разглядывающих памятники истории и питейные заведения с одинаковым энтузиазмом, лежание на пляже (как и чрезвычайно модное катание на лыжах), услужливых горничных, приторно вежливых официантов и фразу "Все включено". Мне повезло с друзьями: они мои единомышленники. Автостоп мы, конечно, не практикуем — и не потому, что голосование на трассе напрягает, а потому, что нас много, а дальнобойщики, как известно, шумные компании не любят. Зато мы любим поезда и машины напрокат, а дальше — по настроению. Все мы давно уже поняли, что история какого-то конкретного места в устах аборигена звучит гораздо привлекательнее, чем в изложении вышколенного гида. В самом лучшем ресторане вас не покормят так, как в доме аборигена, и в самой лучшей гостинице вы не выспитесь так, как на частном чердаке или сеновале (варианты: во дворе под звездным небом; в тесной многоэтажке на полу; ну, и, в конце концов, на даче у местного олигарха). Но самое главное, чего вы никогда не получите в роли традиционного туриста,— проникновения в другую жизнь, в другую культуру. Как-то в Тбилиси мы нашли уличного философа Паату и под красное вино слушали легенды старого города о царе Горгасале, царице Тамаре и Иосифе Сталине, спорили, какая футбольная команда победит в российско-грузинском матче и кто виноват, что в Грузии теперь лучше понимают английский, чем русский. В Кракове судьба подарила нам извозчика Адама — он показал совершенно нетуристический собор Святого Сердца Иисуса, после посещения которого мы еще несколько дней были уверены, что слышали хор ангелов; а поздно ночью Адам милейшим образом затягивал вместе с нами "Подмосковные вечера" на ступенях собора Петра и Павла. А в многоярусном тереме под Калугой женщины, готовящие пищу для местного олигарха, делились своими наблюдениями за особенностями отдыха депутатов, братвы и просто хороших людей: "Здесь такие, как вы, редко бывают. Вы вот водки почти не пьете, девок не водите, за пистолеты не хватаетесь да и не орете почти — а песни что, песни даже приятно послушать". Правда, при таком полуэкстремальном отдыхе случается всякое, например ночные кюветы, попытки медитации, чтобы не замерзнуть, эвакуатор, ну, или полиция нравов, защищающая мирный сон граждан от распевающих и распивающих сумасшедших русских. Да и аборигены те еще попадаются. В общем, что и говорить, такой отдых не каждому по сердцу. Я, конечно, никого не агитирую за бестолковый отпуск, хотя считаю, что хотя бы раз в жизни попробовать стоит. Ну а мне просто действительно повезло с друзьями.
Срочная эвакуация
 |
| Фото: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ, "Ъ" |
| Все в Абхазии нацелены на дружбу с Россией — в следующем году даже собираются отменить границу и таможню |
— Чтобы выйти из депрессии и вообще хорошо отдохнуть, тебе надо поехать в Швейцарию.
— Там нет моря и дорого.
— Тогда поезжай в Испанию.
— Там нет гор, слишком жарко и ураганы.
Сами собой отпали Турция, Арабские Эмираты, Египет, Кипр, а также неморские европейские страны. Помимо гор, моря и приемлемых цен моей душеньке хотелось, чтобы вокруг было поменьше туристов, чтобы по причине моего одиночества меня никто не донимал, а также чтобы меня абсолютно везде понимали по-русски. Дело в том, что я не знаю английского, а 12 лет изнурительной зубрежки немецкого привели только к тому, что из графика своих возможных путешествий я навсегда вычеркнула Германию, Австрию и, увы, часть Швейцарии. Незнание языка, на котором говорил Шекспир, делает меня сущим ягненком в волчьей стае, то бишь в англоязычной стране (а значит, во всем мире). Комплекс укрепился после того, как в ночном клубе в Варшаве двух московских приятелей, владеющих английским, пришлось загрузить в такси и отправить в гостиницу (сказалась бессонная ночь за рулем старенького "Форда" и неразбавленный "Чивас" под умопомрачительные блюзы). Нам, оставшимся, пришлось нелегко. Мне, к примеру, понадобилось полчаса, чтобы заказать текилу с апельсиновым соком и лимоном, причем в ход пошли изображения солнца губной помадой на руке (в смысле апельсина), и еще полчаса, чтобы объяснить бармену, как сделать коктейль "Голубые Гавайи". Единственно известное мне "блю" в сочетании с названием знаменитых островов произвело на поляка странное впечатление: он стал радостно улыбаться и показывать рукой куда-то вдаль. Кажется, он решил, что я перепутала место своего отдыха. У них популярный в Москве коктейль, оказывается, назывался по-другому. Зато провожал нас под утро весь обслуживающий персонал клуба, овладевший с нашей помощью азами русского языка: бармен обеими руками пожимал мои и повторял, что Москва есть очень хорошо и еще есть спасибо, а мы, напрягаясь, твердили "дьженькуе борзо", то есть "большое спасибо", и поднимали над головами знак солидарности всех народов. Ну нет у меня способности к языкам.
В общем, через два дня друзья, предварительно выбив из меня обещание выучить к следующему лету необходимый лексический набор для путешествий в англоязычные страны, сообщили мне решение: "Поезжай-ка в Абхазию: море и горы гарантированы, туристов меньше, чем везде, недорого, по-русски говорят, а значит, все, что надо, понимают". Предложение было встречено в штыки: в "горячие точки" я только в отпуск еще не ездила! Грузинские сайты кишат предупреждениями о похищениях русских туристов "в сепаратистской Абхазии"... А мне хотелось, представьте себе, относительно мещанского и относительно спокойного отдыха. "Мы все нашли! — сказали друзья.— Отель 'Самшитовая роща', строили турки, но Турцией, расслабься, и не пахнет, есть горячая вода, кормят трижды в день, а не понравится — рядом дикая природа и колоритный народ. Одноместный номер стоит $34 в сутки, мест пока нет, но пробить можно".
Оказалось, август и начало осени здесь самое популярное время года. Только в отеле "Самшитовая роща" на 20 августа проживало около 700 туристов, что, конечно, мало соответствовало моим представлениям о медитативном отдыхе,— но билеты уже были куплены, и я отнюдь не с легким сердцем отправилась на неравный поединок с депрессией, ненавистными туристами и системой "Все включено".
Шоколадный загар на границе
 |
| Фото: AP |
| В горах Абхазии лошадь — единственный транспорт, чача — единственный напиток |
"С Россией дружить надо!"
Абхазия встретила разноголосьем на автостоянке: "Кому Гагра? Лучший в мире отдых — это Гагра! Пицунда, Новый Афон, Сухуми! Тебе куда, красавица? — ласково осведомился рано поседевший абхаз.— 'Самшитка' — это под Пицундой, триста будет, дорогая, всего за час довезу!"
Таксиста звали Гурам. За час он рассказал мне, как вручную собирал себе автомат в 92-м году, во время войны с Грузией, как заново строил дом и сажал сад и что теперь мандариновые деревья кормят всю семью, да таможенники много берут ("совсем бессовестные, да?"). А виноград у него лучший в округе ("вообще-то, дорогая, так каждый абхаз скажет, потому что нельзя ругать свой виноградник, а то Бог обидится"), и вина получается так много, что весь год пьется. Да не просто так пьется, а каждый день: утром 50 грамм, в обед 50, вечером 150 — и живи еще 100 лет, дорогой, зачем тебе умирать на такой Богом благословенной земле? А в праздники всю ночь пьется, а праздники тут часто — раз в неделю сход родственников, это святое, пропустить нельзя, а там свадьба или джигит родился, а еще суббота, потому что неделя кончена, ну и воскресенье, конечно, как же без воскресенья, ведь новая неделя начинается. И грех тому, кто думает, что тут хоть один пьяница есть,— что ты, дорогая! Виноград чистый, мясо чистое, откуда без этого силу взять? Вот старик Аршба в горах, 109 лет старику, а он с мотыгой ходит — это тяпка такая, дорогая, землю ею обрабатывают. Сто девять лет, а он как мальчик бегает! А все почему? Утром 50 грамм, в обед 50, а вечером побольше — ну, как Бог положит. Вино? Что ты, дорогая, в горах вина мало, там чачу пьют. Чистейший напиток, как горные реки, и прозрачный, как вода в озере Рица! Какая водка, что ты, деточка, водка 40 градусов, и душа ее не принимает; чача 60 градусов, тело и душу очищает, и в голове светло, и силы много; хрусталь бывает, знаешь,— вот такая бывает голова, как хрусталь горный, и наша чача вот такая!
Под этот гимн алкоголю мы подъехали к Гагре, полностью заселенной русскими туристами еще в начале июля. Самым популярным оказался частный сектор, что обходится примерно в 200 руб. с человека с питанием ("готовят хорошие женщины, дорогая, шашлык-машлык, вино, соки, мамалыга — чего душа просит, все сделают, как джинн из бутылки, знаешь эту историю?"). Лучшими на этом курорте считаются пансионаты "Амра" и "Нарт" — в последнем, кстати, директорствует дочь президента Абхазии Владислава Ардзинбы. Цены — $15-25 в сутки, море очень чистое и теплое, между морем и высокими горами всего несколько километров равнины, заросшей пальмами, платанами, османтусом и застроенной живописными домами сталинской эпохи. Но, чтобы устроиться в комфортные пансионаты, добывать путевки надо хотя бы за пару недель, а то и за месяц.
Почти все побережье Гагры, по слухам, выкуплено московскими магнатами. Говорят, что 16-этажный комплекс брошенной гостиницы "Абхазия" купил мэр Москвы Юрий Лужков, который "любит эти места, как будто мама его здесь живет, а недавно подарил Сухуми десять автобусов, десять троллейбусов — и как после этого можно говорить, что Россия отдаст Абхазию? Да Путин, дорогая, дурак последний будет, если такую землю Америке отдаст! Америка, говоришь, при чем? Э-э, дорогая, дураков тут нет. Грузины с Америкой теперь дружат, вот они и дураки, понимаешь? Америка где, а Россия где? С Россией дружить надо! Вот к Новому году мы все российские паспорта получим!" Новость о российских паспортах, конечно, преувеличена: абхазы к Новому году действительно получат паспорта с российским штемпелем, но официально они будут называться загранпаспортами. Тем не менее с этим событием в Абхазии связывают большие надежды. Говорят, что не будет таможни и границы, туристов станет еще больше, а жизнь лучше.
За последние два года жизнь в Абхазии благодаря туристам и правда наладилась. На месте старых лачуг выросли особнячки с видом на море, во дворах появились автомобили, а цены на жилье поднялись более чем в десять раз. В 2001 году небольшой дом на побережье можно было купить за $3-4 тыс., сейчас такой дом стоит от $40 тыс. "Зачем продавать, куда ехать, когда такой рай у тебя во дворе? — рассуждает Гурам.— Турист летом у тебя пожил, а ты зиму живи, дорогой, без забот, вино пей, мандарины продавай. Конечно, богато не живем, но кушать есть, пить есть, что еще надо? После войны кушать нечего было, виноградники умерли, мандариновые деревья высохли. Горе было. А теперь Бог нам улыбается. Видишь, пасечник сидит? Видишь, как улыбается? Вот и Бог абхазам так улыбается, спасибо ему!"
Я купила у пасечника душистого ежевичного меда и через 15 минут у "Самшитовой рощи" распрощалась с Гурамом — гидом, философом, поэтом и просто счастливым человеком.
Белорусско-абхазский сервис
С первого взгляда на огромный, по местным меркам, десятиэтажный отель я поняла, что меня обманули. Турцией тут не то чтобы пахло — казалось, что я просто приехала в Турцию, в какой-нибудь четырехзвездочный отель на побережье Анталии. Передо мной было стандартное европейское здание со стеклопакетами, огромными окнами-витринами на нижних этажах и новенькой мебелью, плавно перетекающее в лечебный корпус, где расположились два бассейна с морской водой (один с подогревом в зимнее время), кабинеты разнообразного массажа и прочих процедур. Из чистеньких уютных номеров с южной стороны здания открывался великолепный вид на сине-зеленое море. До побережья пешком метров 150, их можно пройти за 15 минут, а можно 1,5 часа идти по большому искусственному парку, на территории которого представлено по крайней мере 50 видов растений не считая традиционные жирные пальмы, мелколистный самшит и ярко цветущий олеандр.
"Туристов в таком месте не может быть мало",— подумала я и не ошиблась. А убедилась в этом в ближайшие часы во время обеда. Два ресторана, названные по использованному в оформлении цвету "Голубым" и "Белым", едва вмещали огромное количество отдыхающих, преимущественно москвичей и жителей соседних с Абхазией республик. Но после подхода к длинному шведскому столу с всевозможными закусками, заправками, первым, вторым, третьим и с невероятными десертами никто не оставался голодным. Впрочем, здесь я лишний раз убедилась в справедливости замечания о том, что русский турист всегда голодный. Большую фаянсовую тарелку трудно было освоить даже наполовину, не насытившись, однако мои соседи по столу приносили по две-три тарелки, в которых умещались почти все представленные яства в самых немыслимых сочетаниях. Например, сосед Гоша из Нальчика умудрился нагрузить тарелку заливной рыбой, сосисками, винегретом и сладким творогом со свежим терном, полив все это, кажется, мандариновым соусом. "Вы еще винограду сверху положите",— процитировала я кота Бегемота, чем совершенно расстроила Гошу: "Да ведь у них нет сегодня винограда!" А между тем при входе в столовую я увидела свеженькое объявление: "Уважаемые дамы и господа! Пожалуйста, не перегружайте тарелки: количество подходов не ограничено, лучше пробовать блюда в небольших количествах". Я представила, сколько же еды пришлось выбросить работникам ресторанов, прежде чем их терпение лопнуло и они вывесили такое вот малоделикатное объявление. Однако персонал проявлял чудеса вежливости. Когда бились тарелки или содержимое обваливалось на пол, девушки в стильных фартуках, улыбаясь как на подиуме, собирали мусор и извинялись за неудобства.
Еще одной особенностью этого места оказалось то, что почти все официанты и повара здесь белорусы, то есть приезжают в Абхазию только на сезон, а в зимнее время работают в элитных пансионатах в Подмосковье. Наверное, поэтому качество блюд отменное: известно ведь, что белорусы отличные повара.
За ужином я попросила вина. Мне принесли карту, в которой значилось восемь сортов вин, от абхазских до французских, бочковых. Я выбрала белое сухое "Псоу" и поняла, почему самый скромный из приятелей, отправлявших меня в путешествие, попросил привезти ему пару бутылочек сухого абхазского.
Мою радость разделила женщина с дочерьми из Владикавказа, признавшаяся, что за последние пять лет впервые отдыхает на славу. Света — бизнесмен и за границей бывает чаще, чем дома, но в "Самшитовую рощу" намерена на будущее лето приехать опять. Единственным недостатком "Рощи" Света считает пляж: каменистый берег и холодное из-за близкого устья горной речки море. Но, стоит добраться до Пицунды, которая расположена в бухте, и вода превращается в парное молоко. Меня, впрочем, устроило и холодное море: если много плавать, замерзнуть трудно.
Охотники на куропаток
Уже к концу первой недели я поняла, что цивилизованный отдых — это не так уж плохо. Особенно если учесть, что за белым забором цивилизации бродят коровы и скачут дикие лошади. Вдоволь наплававшись и належавшись на пляже, подвергшись всевозможным массажам (общий, точечный, антицеллюлитный — сеанс 200 руб.), а также процедурам типа душа Шарко и циркулярного душа, я почувствовала себя отдохнувшей и готовой на подвиги. И в одно ясное утро, поймав такси, отправилась на конную базу, расположенную в горах за Пицундой.
Мое появление фурора не произвело: оказывается, любителей конной езды здесь хватает. Но приезжают в основном с экскурсиями, куда входит часовая прогулка (150 руб.) вдоль устья горной реки. Я выбрала себе гнедого по имени Орлик и вместе с опытным наездником Ефремом, выполнявшим на этой базе роль инструктора, отправилась покорять вершины. Снежинка Ефрема шла легко и ровно — мой Орлик поначалу нервничал, но через полчаса успокоился и перешел на ровную рысь. Справа от нас, на холме, показались люди с винтовками. Я с запоздалым страхом спросила Ефрема, кого они ловят. "Куропаток,— пояснил, смеясь, мой напарник.— У куропаток самое вкусное мясо".
— Здесь, в горах, лошади — единственный способ передвижения,— продолжает Ефрем.— Дороги давно разрушены, на машинах сюда уже не ездят. Поэтому воздух чистый, шум остается внизу, а здесь только небо, горы и река. И еще поэтому в горах расплодилось много живности, а для охотников это настоящий рай.
Охота в горах — оптимальный способ отдохнуть. Несмотря на то что на многих животных, например на туров и оленей, охота запрещена, в жилищах можно увидеть свежие ветвистые или закрученные рога, что означает только одно: в Абхазии нет ничего невозможного.
— Даже в моем родном селе, высоко в горах, последние годы стали появляться приезжие,— рассказывает Ефрем.— Есть настоящие ценители охоты, у них экипировка на такую сумму, какую все село не стоит. Но много стрелять мы им не разрешаем. Если зайца или косулю — пожалуйста, а вот медведей и оленей — в меру. Истреблять не даем. А ты оставайся, у нас в селе такие охотники, настоящего тура подстрелишь!
— Я животных люблю,— говорю.— Даже мяса не ем.
— Как, совсем не ешь? — поражается Ефрем.— Как же ты живешь? Ну, тогда зимой приезжай. В прошлом году у соседа туристы жили, муж и жена. Они хотели горы посмотреть и вернуться на следующий день, а сосед у меня хитрый. Поглядел на небо, понял, что завтра снег выпадет и дороги не будет, и уговорил их еще на день остаться. Утром встали, а дом выше окон замело. Света нет, керосинку зажгли. Вот так они пять дней прожили. Я думал, кричать начнут, ругаться. Ничего такого, охотиться ходили по снегу. Барашка жарили во дворе, чачу пили. Ночью волков слушали, от страха в обнимку спали. Такие счастливые уезжали. Женщина сказала: "У меня жизнь изменилась, я поняла, для чего человек создан".
Домашний музей
Помимо ежедневных прогулок на Орлике за оставшуюся неделю я успела посмотреть знаменитое озеро Рица, которое называют жемчужиной Абхазии и которое, как говорят знатоки, не уступает красотам горной Швейцарии. Одна из легенд гласит, что когда-то в озере, спасаясь от кровожадных родственников, утонула прекрасная девушка Рица, а юноша, с которым она хотела бежать, прождав несколько дней на утесе, окаменел от горя. В хорошую погоду утес видно издалека, и он действительно напоминает скорбное лицо несчастного влюбленного.
Само озеро расположено в котловине высоких, покрытых лесом гор на высоте 1500 м над уровнем моря. Воздух прохладный и чистый, температура воды чуть выше нуля, так что желающих искупаться нет. Зато эту воду, говорят, можно пить.
За чистоту в этом туристическом месте платят сами туристы: чтобы проехать к озеру, надо заплатить 100 руб. с человека. Пошлина называется "За экологию".
Пока я стоя наслаждалась панорамой, жалея только о том, что кроме тентованных кабачков с коптящимся сыром, свежей форелью и осетровым шашлыком присесть негде, туристический автобус высадил полсотни туристов из Гагры. Молодой экскурсовод собрал всех вокруг себя и начал повествование, но уже через десять минут кроме пожилой пары рядом с ним никого не наблюдалось. Вся дружная компания ринулась в ближайшее кафе за форелью и вином.
Мне тоже принесли вина — таксист Юра, посвященный в мои пристрастия, раздобыл белого сухого вина с панорамной этикеткой и надписью "Рица". Это вино делают в окрестностях Рицы, за пределы Абхазии не вывозят и вообще называют эксклюзивным. Стоит бутылка порядка $10, что непривычно дорого для этих мест, если учесть, что превосходное "Псоу" или, классом пониже, "Диоскурия" обходятся в 100-120 руб. Впрочем, после дегустации о деньгах забываешь напрочь.
Таксист тоже отпил вина из пластикового стаканчика и признался, что Юра — это ненастоящее имя: "У нас по два имени. Одно для чужих, другое для близких. Почему так? Не знаю... Старики говорят, что чужой человек, знающий твое имя, может несчастье навести и злые духи могут украсть твое имя".
— У древних славян, кажется, тоже было такое поверье.
— Вот и я говорю, что русские нам братья,— соглашается Юра и понижает голос.— А вообще меня Ираклий зовут. А от плохих людей у нас обереги делают, деревянные. На обратном пути заедем к мастеру, у него свой музей.
В Музее деревянного зодчества, где нет ни одной вещи, сделанной не вручную, я выбрала браслет с зелеными ящерицами, которые дадут моей голове мудрость, душе — покой и, самое главное, защитят от зла. Правда, в Абхазии этот оберег мне не понадобился.