|
Поповский рейв |
 |
| Фото: НИКОЛАЙ ДИЦМАН |
На привокзальной площади Симферополя толчея, шум, "Макдональдс" и, естественно, таксисты.
— Ялта, Симеиз, Коктебель, Казантип,— сотрясает воздух упитанный мужчина лет сорока на вид.— Вам куда? До движения? Поехали!
Мимо проносятся унылые пейзажи степного Крыма, заправки "Татнефти" и машины с московскими номерами.
— Раньше вот в Поповку никто не ездил — далеко, да и делать там нечего,— рассказывает таксист Саша.— А теперь каждый четвертый-пятый едет туда.
Позади остаются семейные курорты Саки и Евпатория. Еще 50 минут по полупустой трассе — и слева показалось несколько десятков покосившихся домов. Это и есть деревня Поповка, нынешнее место обитания "Каzантипа".
Вообще говоря, Казантип — это мыс на побережье Азовского моря, где 11 лет назад начали собираться виндсерфингисты. Постепенно за ними потянулись и простые туристы, в середине 90-х начали проводиться рейвы. Главным событием фестиваля, который традиционно проводится в первой половине августа, была вечеринка на заброшенной Щелковской АЭС. Через несколько лет администрация Щелково запретила фестиваль, два года он устраивался под Судаком, а с 2001 года местом его обитания стала деревня Поповка под Евпаторией.
В 2003 году после многочисленных протестов местных жителей, недовольных громкой музыкой и запахом марихуаны, он был запрещен и здесь. Однако в итоге организаторы нашли выход, сменив название с "Каzантипа" на "Республику Z". Помимо этого официально он имеет статус спортивного фестиваля. Главным подтверждением перемен служит трасса для картинга. Никто не катается, но придраться не к чему.
Самбука, топлесс и свадьба по телефону
"Движение" представляет собой огороженный забором участок пляжа длиной метров 600 и шириной около полукилометра. Около полупустой проходной медленно умирают от жары двое охранников. Разовый входной билет на территорию республики обойдется в $5, абонемент (здесь его называют "виzа") в виде желтой пластиковой карточки, которая по местной моде носится на шее,— в $30.
На территории с десяток баров и четыре танцпола, с которых круглосуточно доносится музыка. Цены — почти московские. По территории пляжа проложено несколько дорожек, вымощенных плиткой. Вдоль них — толстые палки, к верхушкам которых прибиты пучки соломы. Получается как будто пальмы.
На пляже не очень людно: большинство отсыпается после бессонной ночи. Пейзаж отличается от обычного курорта только обилием девушек, загорающих топлесс, и музыкой, которая звучит из каждого бара, в результате смешиваясь в один сплошной басовый фон. Под него большая часть мужской половины пляжа неспешно мигрирует от одной стайки девушек к другой. Девушки хихикают.
Наибольшей популярностью в барах пользуются самбука и "лонгер", аналог коктейлей в банках. Бармен Слава неспешно смешивает мартини с соком:
— Да, вчера была вечеринка что надо. Фашист на танцполе такое выдавал!
Воспоминания о минувшей ночи и планы на следующую — главная тема утренних разговоров. Фашист — это диджей из Москвы, главная звезда фестиваля. Слава слегка пританцовывает, вполглаза посматривая на девушек за столиками. Оттуда с московским акцентом доносится: "Вчера приехали? Сегодня пойдем? На большом будет Фашист?"
Около одного из танцполов — башня с двумя лестницами, ведущими на вершину. В данный момент там происходит церемония бракосочетания по-казантипски: желающие вступить в брак должны подняться наверх и поцеловаться. Правда, наверху почему-то только один человек. Он лихорадочно кричит что-то по мобильному, после чего довольный спускается вниз.
Наверное, думается мне, примерно так же было в Вудстоке.
Вдоль по Рыбалко-авеню
Каждый год на фестиваль приезжает от 20 до 80 тысяч человек. Средний возраст — 20-25 лет, хотя есть как тинейджеры, так и люди в возрасте. Большая часть прибывает на открытие или даже просто на один уикенд. Условия для размещения довольно примитивны: 80 домов на единственной улице деревни Поповка — улице Рыбалко, что в 50 метрах от территории фестиваля. В народе — Рыбалко-авеню. Альтернативный вариант — квартира в поселке городского типа Мирный (15 минут пешком).
Что сказать? Стандартный частный сектор: койкоместо порядка $3 в сутки, удобства во дворе. Впрочем, приехавших на фестиваль отсутствие комфорта не смущает.
— Здесь оказываешься вдали от цивилизации. Вавилон больше не держит тебя,— философски осмысливает поповскую действительность студент Киевского политеха Андрей.
О географии приезжающих говорит доска объявлений около входа: "Белгород, мы в доме 7" или "Саша из Казани, жду тебя в девять около входа. Оля". Однако большинство все-таки из Москвы, Санкт-Петербурга и Киева. Вновь прибывших легко распознать по белой коже, сигаретам Kent и горящим глазам, в которых сквозит желание взять все и сразу.
Другое дело люди, которые здесь уже несколько дней. Андрей — как раз из таких. Коротко стриженные волосы, очки Polaroid, задумчивый взгляд, шорты и расслабленная походка. Он здесь уже две недели и уезжать не собирается.
— Понимаешь, это затягивает. В семь утра, когда на пляже встает солнце, играет музыка, прибой. Похоже на рай на земле.
Движение до изнеможения
День — самое мертвое время на "Каzантипе". Большинство отсыпается после бессонной ночи. На улицах практически ни души. Но часов в восемь-девять вечера Поповка начинает просыпаться, и приходит время променада по Рыбалко-авеню: до магазина и обратно. Пыльная улица рябит от обилия рубашек ярких расцветок, что создает странный контраст между местным ничем не примечательным пейзажем и публикой. Столичные снобы ведут себя абсолютно по-деревенски, сидя на лавочках у калиток или обходя знакомых, живущих в соседних домах. Поминутно друг друга окликают знакомые.
К полуночи людской поток направляется на территорию фестиваля. Ночью он выглядит совсем по-другому. Музыка разносится по всему побережью, над входом крымское небо рассекают два огромных прожектора. Внутри энергия бьет ключом: люди снуют с танцпола на танцпол, останавливаясь у баров и опять возвращаясь. Ощущение, как будто попадаешь в огромный ночной клуб, только тут еще можно купаться и просто сидеть на берегу моря.
На главном танцполе, который окружен несколькими декоративными колоннами, метра три в диаметре, играет Фашист. И тут становится понятно, почему он так популярен именно здесь. Жесткое техно как ничто другое подходит к атмосфере всеобщего "движения". Устоять и не начать танцевать решительно невозможно.
Ближе к утру толпа перетекает на два небольших танцпола, расположенных прямо на берегу. Некоторые танцуют прямо в воде. Среди них мой знакомый Андрей. В одной руке он держит бокал шампанского, в другой — девушку. Андрею весело.
— Эй, друг, как ты? Пойдем, потанцуем с нами!
А охранники в черной форме уже устало курят. Им не до "движения". Им просто хочется спать.