 |
ФОТО: ВАСИЛИЙ ШАПОШНИКОВ  |
— Теперь и я оборотень,— сказал наш знакомый из окружного угрозыска, заехавший на прошлой неделе в редакцию.
Нет, он пока не попал под следствие, не обнаружил за собой "наружки", но ждет этого в любой момент. Майор Михайлов, назовем его так, работает, как и "оборотни", в оперативном подразделении ГУВД. А именно в таких подразделениях сейчас ведутся чистки рядов.
У него, как и у муровцев, сидящих в "Лефортово", есть кирпичный дом в Подмосковье, который под определенным ракурсом может выглядеть дорого ("я его уже пятнадцать лет строю"), есть четыре телевизора ("ну каждый год на день рождения на работе телек дарят!"), есть и две иномарки ("они старенькие, но еще смотрятся").
Мы пытаемся посчитать, можно ли на милицейскую зарплату купить две, пусть и старенькие иномарки. Майор пожимает плечами:
— Все крутятся. Жить-то надо. Но ребята — те, что записаны в оборотни,— в последние годы действительно зарвались. Им было мало того, что коммерсанты платили им добровольно. Чтобы они не спрыгнули или не поменяли "крышу", они их постоянно напрягали. Устраивали проблемы либо с бандитами, либо с законом, а потом сами их решали. А теперь, когда за них взялись, страдает вся система.
Система начала складываться более десяти лет назад. Она проста и добротна. Это система милицейских фондов.
Первые фонды в правоохранительных органах появились еще в начале 90-х годов. Свои благотворительные общественные организации тогда заводили все силовики. Особенно удачно наладили дело сотрудники прокуратуры и налоговые полицейские. Прокуратура даже сумела добиться замечательного постановления правительства. По нему фирма, обратившаяся в прокуратуру с иском против другой фирмы, в случае выигрыша дела в суде была обязана отчислить 10% от возвращенной суммы в фонды развития прокуратуры (этот порядок был отменен в 2001 году). Налоговикам же коммерсанты были вынуждены официально перечислять часть штрафных сумм за неуплату налогов (это положение тоже уже не действует).
Милиционеры действовали по-другому. Они не имели механизма официальных отношений с коммерсантами и вынуждены были их строить только на "добровольной" основе. Как раз в начале 90-х у тех возникали серьезные проблемы. Повсеместно процветал рэкет, разборки с использованием бандитов вспыхивали на каждом шагу. Бандитская "крыша" стопроцентной гарантии безопасности не давала — в любой момент на нее могли "наехать" другие бандиты. Бизнесменам был нужен новый уровень защиты.
И эту защиту им могла предоставить только милиция. С одной стороны, милиционеры тогда были абсолютно нищими. А с другой — старый Уголовно-процессуальный кодекс и печально известный указ Бориса Ельцина "О борьбе с организованной преступностью" наделял их практически неограниченной властью. Следователь мог только по подозрению отправить в тюрьму любого на срок до 30 суток.
Интересы бизнесменов и милиционеров сошлись. У одних были деньги и потребность в защите, у других — возможность эту защиту предоставить и острая нужда в деньгах. Так и появились "красные крыши". Деньги за защиту от бандитов поступали в фонды, созданные практически при каждом оперативном главке.
В 1998 году в интервью ведомственной газете "Щит и меч" бывший начальник 6-го отдела МУРа, а ныне руководитель ГУВД Санкт-Петербурга Михаил Ваничкин говорил о тех временах: "Тогда нужно было доказать и руководству, и блатному миру, что появилась новая, серьезная контора. Через полгода братва заговорила: 'В "шестерке" работают отмороженные. Взяток не берут и никого не боятся'".
Взяток в 6-м отделе, где начинали службу многие из нынешних фигурантов "дела оборотней" — Владимир Лысаков, Юрий Самолкин и братья Демины,— тогда действительно не брали. Было это ни к чему — ведь у муровцев уже был свой фонд "добровольных пожертвований".
Такой же фонд есть и у окружного угрозыска, в котором работает майор Михайлов.
— Фонды эти были вполне законными,— говорит он.— Во главе — бывший милиционер, в правлении и наблюдательном совете — действующие и бывшие. Плюс контроль со стороны начальства. И никто коммерсантов не заставлял! Они сами давали деньги — на закупку оргтехники, машин, организацию торжеств или, наоборот, поминок. Проблемы начались, когда пошли наличные. Попробуй удержись с зарплатой в сотню баксов! И альтернативы этому нет — либо ты "оборотень", либо твой сын будет вечно завидовать соседскому мальчишке, который катается по двору на японском мопеде и ходит в частную школу.
"В отделе подобрались романтики,— рассказывал в уже упомянутом интервью Михаил Ваничкин.— Володя Лысаков, Юра Самолкин, братья Демины (все они либо в бегах, либо в СИЗО 'Лефортово'.— 'Власть'). Собрались люди энергичные, не растерявшие пыл".
Они действительно были такими. Они раскрывали сложнейшие преступления, ловили бандитов. Именно эти муровцы вышли на след подельников Мовсара Бараева, организовавших в Москве серию терактов. Именно они нашли в Балашихе оставленный террористами склад взрывчатки — 400 кг пластита.
Свалившиеся на них деньги помогали работать. Как известно, стучат за наличные более охотно, чем за грамоты и благодарности — а половина милицейских побед одержана благодаря платным информаторам. На хорошей машине легче догнать преступника. Без качественной спецтехники тоже не обойдешься. А то, что часть денег шла на личные нужды, так это ж по справедливости: пусть кто-то попробует такую зверскую работу выполнять за зарплату! Так рассуждали "оборотни", и так рассуждает сейчас большинство милиционеров.
 |
ФОТО: СЕРГЕЙ ТОПОЛЬ |
В 2000 году президентом стал Владимир Путин. Через год все силовые ведомства стали "укрепляться" выходцами из ФСБ. В мае 2001 года ГУСБ МВД возглавил генерал Константин Ромодановский, кадровый разведчик. В ФСБ он был первым заместителем начальника управления собственной безопасности.
Как утверждают сейчас в ГУСБ, работать по "оборотням" в МУРе начали около двух лет назад, то есть сразу же после назначения Ромодановского.
Очень похожий процесс происходил в Федеральной службе налоговой полиции. В апреле 2001 года замдиректора ФСНП был назначен Сергей Веревкин-Рохальский, в свое время возглавлявший УФСБ Приморского края. В августе он стал первым замдиректора ФСНП. Меньше чем через два года было принято решение о расформировании налоговой полиции и передаче ее функций в МВД. Главой новой, уже милицейской структуры был назначен Веревкин-Рохальский (получивший и должность замглавы МВД). Расформирование ФСНП тоже сопровождалось арестами. В частности, в марте 2003 года по обвинению в вымогательстве взятки был арестован генерал-полицейский Сергей Платонов.
И Сергей Платонов, и милиционеры-"оборотни" сидят в СИЗО "Лефортово" — тюрьмы ФСБ. И юкосовский Платон Лебедев сидит там же.
Это не случайно. В сущности, ситуация с "оборотнями" и налоговиками мало чем отличается от ситуации с олигархами. Для чекистов, упустивших время легкого первоначального накопления капитала, милиционеры и полицейские, "растащившие" Россию по своим подразделениям и исправно собирающие дань с подведомственных им бизнесменов,— те же самые олигархи, не желающие "делиться награбленным".
Войти в этот устоявшийся бизнес "по-хорошему" невозможно: все уже поделено. Поэтому приходится его ломать.
Майор Михайлов говорит об этом так:
— Поймите, сейчас происходит перебивка крыш. Уэсбэшники и наши старшие братья с Лубянки бедные и голодные. Когда делили коммерсантов, одних просто не было, а другие были еще очень слабы, перестройка их потрепала. Теперь ситуация изменилась, они хотят свой кусок. Причем действуют нагло. Например, приходят к моему коммерсанту и напрямую говорят: теперь платить будешь нам, а если твои менты возбухнут, мы их закроем.
АФАНАСИЙ СБОРОВ
|
Поэтому ключевым элементом предвыборной кампании мало кому известного тогда бывшего полковника КГБ Путина стало в буквальном смысле восстановление конституционного порядка — в Чечне. С чисто политической точки зрения ситуация была оптимальной: власть демонстрирует свою силу и жесткость, но происходит это в далекой от жизненно важных интересов элиты сфере. Потом были, конечно, и равноудаление олигархов, и наступление на губернаторов, и усиление контроля за средствами массовой информации. Но правила игры при этом соблюдались. Никто из тех, кто выполнил условия нового президента и отказался покушаться на его политическое единоначалие, по большому счету не пострадал. У лояльных олигархов осталась собственность, ни один губернатор от должности отстранен не был, оставшиеся без работы журналисты без проблем находили и находят себя на других телеканалах, в том числе государственных. Однако за год до очередных президентских выборов (и за полгода до думских, проиграть которые Кремль тоже не может) выяснилось, что с точки зрения электоральных ожиданий ничего по большому счету не изменилось. Избиратель по-прежнему хочет порядка, а тот порядок, что вроде бы был наведен, его не вполне устраивает. При этом соцопросы показывают, что связанные с полковником Путиным надежды остаются, но реализуются далеко не в ожидаемой мере. И с этой точки зрения возросшая в последнее время активность правоохранительных органов вполне вписывается в начинающуюся предвыборную кампанию Владимира Путина. Люди недовольны произволом милиции — появляется дело "оборотней". Люди возмущены богатством олигархов — начинается атака на ЮКОС. Люди вообще-то еще имеют серьезные претензии к чиновникам на местах — и федеральная власть готовится удовлетворить эти претензии. МВД уже начало чистку министерства внутренних дел Калмыкии, что, по некоторым сведениям, является прелюдией к наступлению на президента республики Кирсана Илюмжинова. Следуя этой логике, можно предположить, что с успешным переизбранием Владимира Путина в марте 2004 года эта кампания сойдет на нет — по крайней мере, до следующих выборов. Однако в действительности ситуация несколько сложнее. Силовики ведут сейчас борьбу не только и не столько за рейтинг президента, сколько за свое будущее. Новой волне пришедших во власть вместе с Владимиром Путиным силовиков по большому счету так и не удалось обзавестись собственными крупными бизнес-проектами. Их ставленники заняли ключевые посты только в принадлежащих государству компаниях, а значит, у них нет никаких гарантий сохранения нынешних позиций с приходом нового президента в 2008 году. Шанс на то, чтобы в течение ближайших четырех лет выйти на новые рубежи (то есть завладеть чужой собственностью или успешно приватизировать принадлежащие государству ресурсы), у силовиков будет лишь в том случае, если они вытеснят из президентского окружения старую команду, которая пока еще в меру сил является и "сдержкой", и "противовесом". Но сделать это можно будет лишь в том случае, если силовики сумеют доказать Владимиру Путину, что они уже способны самостоятельно решать сложные политические задачи, а не только обеспечивать силовое выдавливание из страны опальных олигархов. Собственно, именно этим они сейчас и занимаются доступными им средствами — обеспечивают рейтинг президента, защищают парламент и власть вообще от скупающих их на корню олигархов, ставят на место зарывающихся региональных баронов (или в данном случае ханов). И по большому счету сейчас не столь важно, будет доказана вина "оборотней" или дело в конце концов развалится, как себя поведет Ходорковский, останется Илюмжинов губернатором или нет. Важно, сумеют ли силовики доказать президенту, что он может на них полностью положиться. ИЛЬЯ БУДАВИНОВ, редактор отдела политики |