фестиваль кино
Жюри проходящего в Сочи XIV Открытого российского кинофестиваля остался один день, чтобы досмотреть конкурсную программу и сделать правильный выбор. О своих предпочтениях — ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
Самым многолюдным просмотром "Кинотавра" оказалось, естественно, внеконкурсное "специальное событие" — первый показ в России "Отца и сына" Александра Сокурова. Это великодушный гостинчик с Каннского фестиваля, откуда прямиком прибыла копия, правда, без режиссера, а в сопровождении продюсера Игоря Каленова, предложившего воспринимать происходящее на экране как очень простую сказку. Некоторые извращенцы все равно упорно продолжают понимать "Отца и сына" как попытку выявить то ли гомосексуальный подтекст отцовско-сыновних отношений, то ли отцовско-сыновнюю суть отношений гомосексуальных. Однако если поверить автору, категорически отвергающему такое толкование, тогда смысл фильма ускользает окончательно: завораживать зрелищем Сокуров по-прежнему умеет, а его способность стимулировать умственную деятельность идет на убыль. Получается странный эффект: уйти ты не можешь, а зачем сидишь, не понимаешь, хотя приятно, что на Каннском кинофестивале люди тоже попадают в такие мучительные ситуации.
На "Кинотавре" каждый второй просмотр российского конкурса ставит критика в аналогичное положение. Например, "Фото" известного театрального драматурга Александра Галина — безыскусная экранизация его же спектакля "Чешское фото", в которой Александр Калягин и Николай Караченцов предаются размышлениям о своих по-разному прожитых, но одинаково опустошительных жизнях. Похожий духовный кризис повидавшего виды человека старается описать поздний дебютант Григорий Никулин в фильме "Не делайте бисквиты в плохом настроении", где еще одна пара хороших актеров (Эра Зиганшина и Сергей Дрейден) прикладывает героические усилия по спасению неудачной картины.
Очередную версию трагической судьбы ставшего вдруг модным императора Павла — фильм Виталия Мельникова "Бедный, бедный Павел" — спас исполнитель главной роли Виктор Сухоруков, правда, больше темперамента он вложил в свой традиционный "театр одного актера", который он устраивает на пресс-конференциях. Тут он затмевает даже Олега Янковского, сыгравшего закадычного врага Павла — графа Палена, чье не объясняемое слабым сценарием предательство не смог бы мотивировать своей игрой и самый великий актер. Выбор мужских ролей на нынешнем "Кинотавре" не велик, но если президент Открытого российского кинофестиваля Янковский третий год подряд получит приз за лучшую мужскую роль, то это будет даже уже не неприличность, а какая-то императорская вседозволенность.
Намеревался повторить прошлогодний успех и обласканный многими фестивалями за свой дебют "Змей" Алексей Мурадов. Если "Змей" был тяжелой правдоподобной драмой, то его вторая картина "Правда о щелпах" удивляет скорее намеренным запудриванием зрительских мозгов и желанием режиссера походить одновременно на слишком многих мастеров этого дела. В этой абсурдистской комедии есть приятные и остроумные детали, однако в целое они не складываются, и 129 минут картины остаются самым утомительным впечатлением "Кинотавра".
На момент написания этой заметки остались не виденными еще две конкурсные картины — "Бабуся" известной "деревенщицы" Лидии Бобровой и "Марш славянки" известной радикалки Натальи Пьянковой, от которых я, честно говоря, мало чего жду. Но может, я ошибаюсь, как ошиблась с лучшим пока фильмом фестиваля — "Старухами" Геннадия Сидорова, до просмотра меня сильно пугавшими. По аннотации в каталоге казалось, что это очередной вопль о том, как Россию пропили, а в лучшем случае — имитация простонародного быта в стиле "кабуть-мабуть, ядрена штукатурка". Однако режиссер не проронил ни одной слезинки и сопельки, а мужественно констатировал факт "ласковой мусульманской оккупации" на примере сосуществования в глухой костромской деревне нескольких одиноких старух и многодетной семьи узбекских беженцев. Старухи гонят самогон и обсуждают, кто кого будет хоронить, а узбеки размножаются, молятся, варят плов, строят электростанцию и не обижаются даже тогда, когда местный даун поджигает их дом. Режиссер отказался от написанных им диалогов и предложил старухам — непрофессиональным актрисам — импровизировать, а узбекам дал говорить между собой на своем родном языке без перевода. Тем самым во многом достигается ненавязчивость фильма, в котором никто из персонажей не транслирует авторскую точку зрения. Из-за этого зрители растерялись: половина сочла картину антирусской, половина — антимусульманской. Эта мнимая неполиткорректность и может помешать успеху "Старух", да и к тому же имя Геннадия Сидорова, снявшего всего лишь второй свой фильм, внушает меньший трепет, чем имя Эльдара Рязанова, которого надо как-то отблагодарить за то, что он впервые в жизни посетил "Кинотавр" со своим "Ключом от спальни", или Вадима Абдрашитова, чьи "Магнитные бури" рассматриваются как один из основных фаворитов. Хотя, строго говоря, последние работы мэтров слишком хорошо иллюстрируют поговорку "И на старуху бывает проруха".