Макароны на архитектоне

выставка дизайн


В Москве торжественно открылась дизайн-студия и шоу-рум итальянского архитектора Марко Горини (Новинский бульвар, 7). Никогда до того контраст между сосредоточенностью дизайнерских произведений и оживленностью вернисажной публики не достигал такой степени напряженности. Комментирует ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН.
       Марко Горини в дизайне реализует стратегию, которую давно ожидали, но никак не могли воплотить. Он пришел в дизайн из мира высокой моды (сначала — модель, потом — PR-директор дома Armani) и превращает дизайн в высокую моду. Это значит — никаких разговоров о функции (вещь должна быть функциональна, но об этом неприлично говорить), о новых технологиях и материалах (это так же дико, как обсуждать на дефиле швейные машинки), ни слова о производстве и уж тем более его удешевлении — словом, ничего, что обычно произносит любой дизайнер, неважно кто — звезда уровня Филиппа Старка или бывший зампред Союза дизайнеров СССР. И вообще никаких разговоров — допускаются краткие восхищенные вздохи: "Настоящее совершенство!"
       Эту модель дизайна Марко Горини привил покамест только кухням, хотя собирается и всему остальному дому. Кухни он сделал самые дорогие в мире. Модные дома немедленно их приобрели — кухни Горини и у Армани, и у Фенди, и на них записываются в очередь по всему миру, особенно арабскому. Это чудо, и разобраться в том, как устроены кухни haute couture, за вернисажный вечер невозможно. Но что-то видно.
       Кухни Горини — это абстрактные скульптуры авангарда, на которых можно готовить. Причем авангарда не в его эпатажной фазе, а в тот момент, когда он стремится к открытию первоформул бытия, к вечности,— этакие архитектоны Малевича. Мысль о том, чтобы сварить макароны на архитектоне, кажется травмирующей и святотатственной, но травма смягчается тем, что использовать там можно только кастрюли из серебра — как в охоте на вампиров.
       Это скорее пищевые алтари, и если все же упоминать о технологии, то изготовлены они по алтарному принципу "такого не может быть". Знаете, в любых прямоугольных объектах есть проблема края. Когда вылезает край листа металла, прикрученного к остову, какие-то заклепки, когда видно, как отслаивается шпон,— беда. Так вот у Горини края нет. Его опусы — монолиты, у которых неведомым путем одна сторона деревянная, вторая — металлическая, и одно переходит в другое без шва. Это алтарь, который спустился с неба, где вещи делают не из материалов, а непосредственно из молекул.
       Как искусство это впечатляет, но все время пытаешься представить себе, как этим пользоваться. Нужно как-то, видимо, проникнуться настроением, по-японски отогнать все лишнее, очистить сознание, увидеть чистые линии бытия и потом спокойным и точным движением ножа отделить соответствующее данному ритуалу количество молекул рыбного филе. Дело, видимо, требует медитации, когда твой вкус и интуиция настраиваются подобно музыкальному инструменту, сосредоточение требует глубокого одиночества.
       А на вернисаже народу было — как на коммунальной кухне, когда все жильцы собрали свою группу гостей на новоселье. Около этих скульптур было просто не протолкнуться, подъезд к зданию охраняли десятки милиционеров, пытавшихся как-то разрулить пробку. Так что понять и почувствовать что-нибудь было очень трудно. Остается надеяться, что цена этих кухонь в последующие дни все же образует вокруг них необходимое пространство сосредоточенного уединения.
       
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...