Лауреаты получили по шапке

В Большом вручили Benois de la danse

премия балет


В Международный день танца в Большом театре прошла церемония награждения балетным призом Benois de la danse и гала-концерт лауреатов. Разумные новшества процедуры не заменили ТАТЬЯНЕ Ъ-КУЗНЕЦОВОЙ отсутствующую в ней интригу.
       Приз Benois de la Danse был учрежден Юрием Григоровичем в 1992 году, через год взят под патронаж ЮНЕСКО и получил статус международного. Приз — статуэтка работы Игоря Устинова — носит имя его прадедушки Александра Бенуа и денежного сопровождения не имеет. Шесть-восемь избранных оргкомитетом членов жюри выдвигают своих кандидатов на приз. Работы оцениваются заочно — по видеокассетам. Заседание жюри проходит непосредственно перед церемонией. Бессменный председатель Юрий Григорович имеет два голоса.
       Прошлый Benois de la danse ознаменовался двумя скандалами и очаровательной доморощенностью процедуры. Награждение Анастасии Волочковой как "лучшей балерины года" и исполнение опуса Яна Фабра "Мои движения одиноки, словно бездомные псы" (включающего имитацию мастурбации) вызвало в публике бурное волнение: народ свистел, топал ногами и орал все что в голову взбредет (в том числе крамольное "Позор Григоровичу!"). В этом году организаторы постарались исключить подобные эксцессы: в список номинантов-хореографов вошли самые благонравные эпигоны мира; русских — впервые! — не наградили вовсе (и поделом, ибо Мария Аллаш и Дмитрий Белоголовцев скорее компрометируют, чем возрождают главную шестидесятническую легенду — балет Юрия Григоровича "Легенда о любви"); а сам основатель Benois de la danse на пару дней слег в больницу с пневмонией — от греха подальше.
       За образец церемонии взяли оскаровскую. Два ведущих (неизменный Святослав Бэлза и балетный неофит Ольга Коба) представляли номинантов; на экране демонстрировали их работы, известные артисты вручали статуэтки, пудреные лакеи выносили подарки от спонсоров. Вроде бы все как у людей — и опять как всегда. Наспех отрепетированная процедура сбоила: то занавес не вовремя пойдет, то очередной лауреат, которому не удосужились перевести с русского на английский, вдруг шуганется от подарочного мехового палантина убийственно лилового цвета или татарского малахая ("балетной шапки Мономаха",— шутили ведущие). Юмор вообще был своеобразен. Господин Бэлза, глядя на конверт у Ольги Коба: "А что это вы держите в руках?" А она этак кокетливо: "Это — большая ответственность. Кстати, под музыку Гайдна английская королева совершала прогулки по Темзе". Самым искрометным эпизодом стал вызов "роковой женщины" для вручения статуэтки лучшему танцовщику. Вышла, понятное дело, Анастасия Волочкова. Но не просто, а под тему Злого гения из "Лебединого озера" и в клоунском наряде — малиново-бирюзовом сооружении в оборках. Лауреат — малорослый Лукаш Славицкий — от потрясения прямо-таки прирос к авансцене. Иностранцам было чему дивиться: то пурпурное меховое одеяло вынесут, нарекут его "Кармен" и отдадут швейцарскому послу — для передачи Морису Бежару, награжденному за "Жизнь в искусстве". То аналогичное, но бело-серое (под названием "Жизель") попытаются навесить на другую награжденную — 95-летнюю Марину Семенову, бодро отвечавшую на стоячую овацию зала. В общем, до танцев дело дошло только во втором отделении. Оно было небогато на открытия, хотя, вопреки обыкновению, сплошь состояло из выступлений иноземных номинантов.
       Лучше всех женщин действительно была лауреатка Люсия Лаккара (Баварский балет) — из породы тех редких музыкальных балерин-актрис, которые заставляют забыть о том, из какого производственного сора растут их сценические стихи. Драматичный дуэт из "Дамы с камелиями" был исполнен ею вместе с Сирилем Пьером так тонко и изящно, что только на поклонах спохватываешься, как много изощренных поддержек, пируэтов и прочих технических заковырок воткнул в него хореограф Вал Канипороли. И напротив — лауреат Лукаш Славицкий в вариации Жана де Бриена из "Раймонды" продемонстрировал лишь черновую кухню экзерсиса — причем отнюдь не высокого качества. Настоящий high класс показал ненагражденный Хосе Мартинес: звезда Парижской оперы, отблистав изумительно точными позициями и партерными турами в адажио Принца из нуреевского "Лебединого", довершил разгром лауреата изысканными выстукиваниями фарукки из "Треуголки" Леонида Мясина. Курьезом — в бриджах из перьев и клювом-локоном на лбу — выскочил упитанный коротконогий испанец Хесус Пастор в вариации Лебедя из нашумевшего "голубого" "Лебединого" Мэтью Борна. Чередой шли дуэты-поединки хореографов-номинантов, в разных дозах смешивающих раннего Форсайта с поздним Килианом. Лучше всех эта химическая реакция удалась лауреату Дэвиду Доусону: в его "Сером пространстве" форсайтовские истошные выбросы ног за положенные 180 градусов довольно гладко сочетались с килиановской текучестью партерных поддержек.
       Публика, впрочем, вяло реагировала на иноземные достижения. Ей явно недоставало сильных отечественных раздражителей вроде 32 фуэте или большого пируэта. Или на крайний случай — йогурта, сыгравшего роль спермы на прошлогодней церемонии Benois de la danse.
       
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...