В Кремле заявляют о «неизбежных последствиях», которых стоит ждать после убийства лидера непризнанной Донецкой народной республики Александра Захарченко. Обозреватель «Ъ» Максим Юсин попытался понять, о каких именно последствиях может идти речь.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
К каким последствиям может привести гибель лидера ДНР Александра Захарченко? Рассуждая на эту тему на телевизионных ток-шоу, многие эксперты и политологи, в основном имперско-патриотической ориентации, всячески нагнетают страсти, пугают новым обострением в Донбассе, а именно широкомасштабным украинским наступлением на непризнанные республики, причем уже в ближайшие недели.
Впрочем, таким наступлением пугали уже весь год — вначале весной, предсказывая его к майской инаугурации Владимира Путина, потом летом — к открытию в России чемпионата мира по футболу 14 июня. Прогнозы эти, к счастью, не сбылись. Не сбудутся, надеюсь, и сейчас.
Почему? По той причине, что у власти в Киеве находятся не самоубийцы, и они прекрасно понимают: попытки силой взять Донецк или Луганск приведут к повторению печальных для Украины событий августа 2014 года, когда в ситуацию вмешалась Москва. Только на сей раз дело может не ограничиться «отпускниками», добровольцами, казаками и ребятами с Кавказа, а зона боевых действий — территорией Донбасса.
«Красные линии» обозначены четко, и это понимают, в том числе, западные союзники Киева.
Одна из таких линий — недопустимость изменения статус-кво военным путем. Так что провокации, обстрелы, рейды и диверсии, вероятно, будут, причем с обеих сторон. Но не будет большой войны.
Что же тогда имел в виду пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, когда заявлял о «неизбежных последствиях» убийства Александра Захарченко? Думаю, речь идет в первую очередь о политических, а не о военных последствиях. Например, о том, что минский процесс может окончательно зайти в тупик. После того, как Донецк и Москва открыто обвинили в организации покушения на Александра Захарченко украинские спецслужбы, сложно себе представить конструктивный диалог на минской площадке.
К тому же, после гибели Захарченко и отстранения от власти лидера Луганской народной республики Игоря Плотницкого в ноябре прошлого года в руководстве Донбасса не осталось людей, ставивших свои подписи под минскими соглашениями. Еще один существенный момент: в отличие от Захарченко и Плотницкого, новые лидеры в Донецке и Луганске были не избраны, а назначены на свои посты, что в значительной степени сказывается на их легитимности и ограничивает свободу маневра.
Иными словами, гораздо больше вопросов, касающихся настоящего и будущего Донбасса, отныне, видимо, будет решаться либо в Москве, либо на месте, но московскими кураторами. Переговоры о статусе непризнанных республик будут вестись не на уровне Киев-Донецк-Луганск (их даже не станут имитировать), а главами государств «нормандского формата» — России, Германии, Франции и Украины с неизбежным привлечением США, главного лоббиста киевских властей.
Но и здесь надо сделать оговорку: сейчас для таких переговоров — явно неподходящее время. В Киеве все поглощены начинающейся избирательной кампанией. Предвыборная гонка — наихудший момент для миротворческих инициатив. Любые уступки и компромиссы дадут повод противникам президента Порошенко обвинять его в капитуляции, в измене, в предательстве национальных интересов.
Так что ситуация на какое-то время останется замороженной.
Большой войны не будет, но, увы, не будет и мира. Донбасс завис между миром и войной. И в обозримом будущем ничего, похоже, не изменится.