Avoiding a "Mega-Catastrophe"
Derivatives are financial weapons of mass destruction. The dangers are now latent — but they could be lethalКак избежать мегакатастрофы
Производные ценные бумаги являются финансовым оружием массового уничтожения. Опасность пока не явная — но может оказаться смертельной
By Warren Buffett
Уоррен Баффет
Мы с Чарли (Чарли Мангер, партнер господина Баффета по инвестиционной компании Berkshire Hathaway.—Ъ) придерживаемся единого мнения по вопросу производных ценных бумаг и приемов торговли ими. Мы считаем их бомбами замедленного действия — как для партнеров, работающих с ними, так и для всей экономической системы.
Сформулировав эту мысль, к которой я вернусь позже, я хотел бы теперь отклониться от темы и объяснить, что такое производные ценные бумаги (ПЦБ), правда, только в общих чертах, так как под этим понятием подразумевается фантастическое множество разных финансовых контрактов. По сути своей эти инструменты предусматривают перемещение денежных средств из рук в руки, причем их объем будет определяться одним или несколькими показателями, такими как процентная ставка, биржевые цены или стоимость валюты. Так, если вы, например, играете на повышение или понижение цен на фьючерсный контракт по акциям компаний, входящим в индекс S&P-500, вы участвуете в простейшей операции с ПЦБ и ваш выигрыш или проигрыш определяется движениями индекса. Встречаются ПЦБ разного срока (порой вплоть до 20 и более лет), и их стоимость зачастую определяется несколькими переменными величинами.
Если контракты ПЦБ не обеспечены гарантией, то их конечная стоимость зависит в том числе и от кредитоспособности участников. Тем не менее в процессе, до исполнения контракта, стороны регистрируют в своих текущих отчетах прибыли и убытки — зачастую громадные, несмотря на то что из рук в руки не переходит ни копейки.
Содержание контрактов ПЦБ ограничено только воображением человека (или, как иногда может показаться, безумца). Например, в бухгалтерских документах Enron были учтены контракты ПЦБ в области периодической печати и широкополосной связи, срок исполнения которых наступал через много лет. Или, допустим, вы можете заключить контракт о том, сколько близнецов родится в штате Небраска в 2020 году. Нет проблем: за хорошую цену вы без труда сможете найти подходящего партнера.
Когда мы приобретали Gen Re, к нему прилагалось General Re Securities — отделение, работающее с ПЦБ, которое мы с Чарли не хотели брать, считая это слишком опасным. Однако нам не удалось его продать, и сейчас мы его закрываем.
Однако что касается сворачивания операций с ПЦБ, то это легче сказать, чем сделать. Пройдет немало лет, пока мы сможем полностью покончить с этим бизнесом (хотя мы постоянно сворачиваем операции). На самом деле работа с ПЦБ и перестрахование очень похожи: в них, как в ад, легко войти и практически невозможно выйти. И в том и в другом бизнесе стоит только заключить контракт (а он может вас обязывать к выплате крупной суммы через десятки лет) — и вы застреваете в нем навеки. Конечно, есть способы, с помощью которых риск можно переложить на других. Но большинство таких стратегий обременяет вас остаточными обязательствами.
Еще один общий момент у перестрахования и работы с ПЦБ: и то и другое создает чудовищно завышенный доход на бумаге. Это действительно так, поскольку сегодня определение дохода в значительной степени основывается на оценках, неточности в которых могут не быть выявлены в течение многих лет.
Обычно ошибки возникают не по злому умыслу и происходят лишь из-за того, что обычно человек оптимистически взирает на вещи. Однако у участников операций с ПЦБ имеется масса возможностей подтасовывать связанную с ними отчетность. Те, кто торгует ПЦБ, получают прибыль (частично или всю) с "дохода", посчитанного по принципу mark-to-market (на основании текущего уровня рыночных цен). Однако зачастую реального рынка не существует (представьте себе контракт с близнецами) и используется система mark-to-model (переоценка по определенной модели). Такая подмена может принести колоссальные неприятности. Как правило, контракты, основанные на множестве показателей, с отдаленной датой исполнения создают больше условий для использования участниками контракта надуманных допущений. Например, в случае с близнецами двое участников контракта могут использовать две разные модели, позволяющие им обоим регистрировать внушительные прибыли в течение многих лет. В крайних случаях mark-to-model может вырождаться в то, что я называю mark-to-myth (переоценка на основании вымысла).
Конечно, и свои, и внешние аудиторы проверяют расчеты, но это непростая задача. Например, компания General Re Securities в конце года (через десять месяцев после сворачивания операций) имела на руках 14 384 контракта с 672 участниками со всего мира. У каждого контракта была положительная или отрицательная стоимость, высчитывающаяся на основании одного и более показателей порой зубодробительной сложности. При оценке такого портфеля даже опытные и благонамеренные аудиторы могут прийти к совершенно разным заключениям.
Проблема оценки отнюдь не умозрительна: в последние годы осуществлению многих громких мошенничеств или почти мошенничеств способствовали операции с ПЦБ. Например, компании, работающие в секторе энергетики и энергоснабжения, с помощью ПЦБ и операций с ними приписывали себе огромный "доход" — до тех пор пока все не рухнуло, когда они попытались обратить результаты своих сделок с ПЦБ в финансы в балансовом отчете. Оказалось, что mark-to-market на самом деле mark-to-myth.
Уверяю вас, что в бизнесе ПЦБ ошибки в оценке не распределяются равномерно. Почти всегда от них выигрывает трейдер, который рассчитывает на многомиллионный бонус, или генеральный директор, который хочет зарегистрировать впечатляющий "доход" (или оба). Бонусы выплачиваются, генеральный директор получает прибыль от своих опционов. И лишь намного позже акционеры узнают, что опубликованные прибыли были дутыми.
Перевела НАТАЛЬЯ Ъ-СКОРЛЫГИНА