конкурс фотография
В Голландии объявлены результаты конкурса World Press Photo, ежегодно награждающего фотографов за лучшие репортажи. Победителем стал Эрик Григорян, армянин из Лос-Анджелеса.На черно-белом снимке, получившем главный приз, иранский мальчик в отчаянии держит в руках одежду своего отца, погибшего в землетрясении, которое 23 июня 2002 года унесло жизни 500 человек из 12 деревень на северо-западе Ирана.
Эрика Григоряна послало в Иран молодое нью-йоркское фотоагентство Polaris Images — здесь он и сделал снимок, который принес ему самую престижную среди репортеров премию. Кстати, подавляющее большинство снимков делается именно так, по заданию редакций и агентств — недаром 69% снимков в этом году были представлены не в традиционной выставочной технике, а в цифровом формате.
Члены жюри World Press Photo жалуются, что в этом году им пришлось заседать 11 дней с утра до ночи, чтобы разобраться в 53 597 снимках (рекордное за последние годы число), присланных 3913 профессиональными фотографами из 118 стран. Когда решение было наконец принято, в Лос-Анджелесе была глубокая ночь. Тем не менее председатель жюри Михиэль Муннеке позвонил Григоряну и поднял его с постели, чтобы поздравить. На что 33-летний фотограф ответил исторической фразой: "Да вы что, шутите надо мной?"
Но жюри не шутило. Молодой Григорян оказался одним из 14 американцев, премированных на этом конкурсе. Американцам повезло. Для нас статистика неутешительна. 54 премии присуждены фотографам из Австралии, Армении, Бельгии, Канады, Колумбии, Чехии, Дании, Финляндии, Франции, Германии, Венгрии, Италии, Японии, Перу, Польши, Южной Африки, Испании, Великобритании и США. Лишь одна досталась русскому фотографу. Владимир Пирогов ("Моя столица" и Reuters) получил ее за снимок с названием в духе художников-передвижников "Арест демонстранта". Причем арест состоялся отнюдь не в России, а в Киргизии 15 ноября.
Александр Земляниченко, член жюри World Press Photo, представитель Assosiated Press в России, комментируя выбор этого года, сказал корреспонденту Ъ, что в целом поддерживает итоги конкурса.
--Конечно, обидно,— согласился он,— что премию за съемку событий вокруг "Норд-Оста" получил английский фотограф, а не российский. Я не знаю, почему так получилось. Ведь это была одна из главных мировых новостей года. Английская фотография — женщина, отравленная газом, была снята через окно крупным планом — оказалась самой эмоциональной. Вообще, у нас нет дефицита хороших фотографов, но есть недостаток в хороших фоторедакторах, которые могли бы правильно отбирать материал и способствовать продвижению наших мастеров на конкурсах — таких, как World Press Photo.
Однако нам не стоит расстраиваться. 11 дней потратило жюри, чтобы выбрать такую очевидную вещь — фото, сделанное американцем в Иране. Удивиться тут может только человек, забывший, что World Press Photo давно перестало быть просто фотографической премией. Как какую-нибудь премию Ленинского комсомола, ее невозможно получить за безыдейное фото, не зовущее к борьбе за счастье всего человечества. То, что премируется на World Press Photo, всегда обращено в будущее: оно не только отмечает удачно выбранную тему, но и дает фотографам дальнейший прицел.
Каждый год World Press Photo отмечает то, что было и должно быть в объективе политкорректного западного фотографа,— самые острые и горячие точки мира. Заметим, что по отбору жюри Россия там больше не на почетном месте: она лишь дважды фигурирует в отборе тем — "Ненец с Ямала" (Хайди Брэднер, США) и снимок с "Норд-Оста" (Джастин Сатклифф, Великобритания), и я право же не знаю, стоит ли из-за этого убиваться. Может, и к лучшему, что главным ньюсмейкером вновь назначен Ближний Восток.
На одной из прошлых World Press Photo премировали снимок другого американца, запечатлевшего иракского солдата, сгоревшего в подбитом танке во время "Бури в пустыне". Накануне новой бури его заменили на образ страдающего иранского ребенка. С одной стороны, это очень в духе миротворческих демонстраций "руки прочь". С другой — горе вызвано не бомбежками, а форсмажором: землетрясением, за которое ни режим Саддама, ни режим Буша прямой ответственности не несут.
Но боюсь, независимо от хода дальнейших политических событий и их развязки в конце апреля, когда победитель Эрик Григорян откроет в Амстердаме свою выставку, горе иранского ребенка будет смотреться по-прежнему актуально.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ТАРХАНОВ