15 мая президент России Владимир Путин открыл Крымский мост, а организаторы этого большого действия сделали все, чтобы превратить его в великое. О том, как это происходило,— специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников.
Там, где Крымский мост упирается в Керчь, стояла сцена. Через пару часов на нее должен был подняться Владимир Путин. Пока тут разминались артисты, которых было необыкновенно много. Валерия, Григорий Лепс, Александр Маршал, Дмитрий Харатьян… Казалось бы, не так уж и много, но ведь и еще весь Кубанский казачий хор. И Ансамбль песни и пляски Черноморского флота, состоявший в основном из грузных немолодых людей, которым их молодецкие бескозырки были как-то все же не к лицу. Впрочем, песни, которые они пели в самом начале концерта, наоборот, соответствовали их возрасту: все они были советскими, про дружбу, верность флоту, про храбрость в морях и океанах.
Владимир Путин прилетел на другой конец моста в середине дня. Он послушал министра транспорта Максима Соколова, перебросился парой фраз с водителями машин, которые должны были составить колонну строительной техники, и сам в конце концов сел за руль идущего первым «КамАЗа». Он делал все очень уж уверенно, и могло даже показаться, что все эти годы он ничем другим и не занимался. Врубил первую, сказал «Поехали!» — и поехали. Причем скорость набрали сразу под сто километров, хотя договаривались про сорок. И это, конечно, зависело от водителя первой машины, а я думал, конечно, о том, что главное теперь — вовремя затормозить. В конце концов Владимир Путин если и тренировался водить «КамАЗ» перед этой поездкой, то тренировка заключалась, думаю, прежде всего, как завести машину и тронуть ее с места…
Сидевший рядом с ним Александр Островский, гендиректор «СГМ-Мост», рассказывал ему о том, как страшно было начинать строить, и что технологии додумывали на ходу, и как первые сваи забивали по десять-двенадцать дней каждую.
Быстро проехали остров Тузлу, и это была уже середина пути («То есть под нами сейчас земля?» — переспросил Владимир Путин строителей, и, может быть, ему было от такой мысли как-то спокойней).
Каждое его движение сейчас снимали камеры, их было десятки на мосту, стационарные и мобильные, проезд транслировал в прямом эфире телеканал «Россия 24», комментарии ведущих состояли из бесконечно повторяющихся слов «великий», «исторический» и «грандиозный»… Замах и правда был просто огромен: организаторы намерены были сделать это событие и историческим, и грандиозным, и великим.
Владимир Путин еще только подъезжал к сцене, а актер Дмитрий Харатьян вышел на нее и констатировал:
— Мост построен!
Он сообщил это строителям с таким видом, словно они об этом даже не подозревали, зато теперь вот все выяснилось и все тайное окончательно стало явным.
— Это событие,— продолжал Дмитрий Харатьян,— сегодня станет главной новостью всех мировых новостей!
Я бы на его месте не был в этом так уж уверен. По крайней мере к этому моменту главной новостью, и то не мировой, стали обыски в киевском офисе «РИА Новости» и задержание российских журналистов в столице Украины.
— Ура героям! — вскричал Дмитрий Харатьян, и столько энтузиазма было в его голосе, что это было не только «ура!», но и «слава!». Герои отозвались гулким эхом.
Речь Владимира Путина тоже была пламенной. Он напомнил, что мост «пытались построить еще при царе-батюшке».
— Благодаря вам этот проект, это чудо свершилось! — воскликнул Владимир Путин вслед за Дмитрием Харатьяном.
Владимир Путин закончил, и кто-то в толпе строителей обратился к нему:
— Лучший президент!
— А вы лучшие люди! — расчувствовался Владимир Путин.
Впрочем, сразу поправился:
— Лучшие строители!
Еще через несколько минут, когда президент уже уехал, певец Олег Газманов спел песню про Крымский мост. «Встает рассвет над Керченским проливом…» и так далее.
Концерт получился длинным. За спинами выступающих артистов, за сценой прямо на мосту начали в какой-то момент награждать лучших строителей. Надо же было когда-то это сделать.
Я-то, правда, думал, артисты должны были бы уступить им эту сцену.
Просто обязаны.