В Госдуме и Совете федерации обещают ответить на очередные санкции США. В частности, замглавы комитета верхней палаты по международным делам Владимир Джабаров не исключил, что ответные меры могут касаться самых разных сфер, включая политику и экономику. Политический обозреватель «Коммерсантъ FM» Дмитрий Дризе считает, что так называемый санкционный процесс становится необратимым.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
То, что случилось, неожиданностью не стало. Пример — недавний съезд РСПП, где демонстративно решили эту тему не обсуждать. А сами капитаны российского бизнеса с улыбкой говорили, что не следят и даже не в курсе происходящего за океаном. И, если даже против них что-то и введут, им глубоко все равно, если не сказать более жестко. Хотя, положа руку на сердце, всем понятно, что еще год или два назад в страшном сне такое было сложно представить.
Чиновники заверяли, что готовы ко всему — наше государство настолько устойчиво, что никакими санкциями его не расшатать. Хотя многие давали понять: мы вошли в период неопределенности — они могут там придумать все что угодно. И просчитать реакцию на все невозможно.
В этой связи главной проблемой становятся не сами санкции. На первый план выходит именно российский ответ — что называется, доколе все это можно терпеть?
Можно по-разному относиться к олигархам, — которых, кстати, официально не существует, — но они являются основой национальной экономики, нравится это кому-то или нет.
Страна, можно сказать, поставлена перед выбором: вновь изобразить улыбку и сказать, что западные партнеры не в себе, или сделать что-то явное и заметное. Чтобы задумались.
Понятно, что жесткий ответ серьезно усугубит ситуацию — это может означать переход к глобальной конфронтации.
Сейчас западное сообщество применяет следующую формулу: мы вас наказываем, но вы должны сносить это как должное — вы же виноваты. Причем может так случиться, что сам процесс введения санкций станет бесконечным. Это видно по формулировкам — они абстрактны и размыты. Собственно, за что нас наказывают: Россия пытается бросить вызов западной демократии, поддерживает режим Асада, который может бомбить собственное население, а может, и нет.
Завтра у кого-нибудь из демократических политиков начнет падать рейтинг и он захочет за это наказать Россию, чтобы компенсировать это самое падение —придумают что-то вроде нового «дела Скрипаля». Наша страна все увереннее превращается в мальчика для битья международного масштаба. Понятно, что мы не можем повлиять на бизнес в США — у нас нет счетов американских сенаторов и чиновников, запрет тому или иному гражданину на въезд в Российскую Федерацию будет выглядеть смехотворно. Также вряд ли кто-нибудь воспримет всерьез попытку обвалить доллар, продавая нефть за рубли.
Однако у Москвы есть серьезный козырь — собственно, об этом было сказано во время послания президента Федеральному собранию. Но если уж серьезно отвечать, то придется не просто показывать красивые ролики на большом экране, а делать конкретные шаги. Например, пересмотреть все глобальные соглашения по разоружению, изменить оборонную доктрину исходя из того, кто сейчас нам угрожает, а кто — нет.
Может так случиться, что ничего другого и не останется. Единственное, что есть у России, кроме газа и нефти — бомбы и ракеты. Это то, что заставляет всерьез задуматься. Но это все-таки крайний шаг. Хотя, если так пойдет дальше, именно этим все и закончится.
Однако есть и другой вариант нашего ответа — поиск врагов внутри страны: многочисленные инициативы заблокировать Facebook, Google и прочие ресурсы; окончательно прикрыть какие-либо оппозиционные проекты; принять новый «закон Димы Яковлева»; закрыть границы; уйти в глухую изоляцию…
Иными словами — в качестве ответа Западу начать «бомбить Воронеж».
И даже без этого мы уже находимся в другой политической реальности, которая неминуемо скажется на бытовом уровне. Так что прогноз негативный.