Завершился визит в Москву французского писателя Мориса Дрюона. В Государственном историческом музее он представил свой трехтомник "Проклятые короли", посетил храм Христа Спасителя, постоял в уличной пробке и получил свой первый в России гонорар. А потом встретился с президентом России Владимиром Путиным. После этого проводить писателя в Шереметьево-2 сочла за честь ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА.
В VIP-зале аэропорта Морис Дрюон продолжал курить сигареты и раздавать автографы всем собравшимся, вплоть до таможенников и пограничников. Случившийся поблизости прозаик-коммунист Александр Проханов невозмутимо поглядывал на происходившее, но сам автографа не просил. Не просил и представитель Минкульта, а даже сам вручил отъезжающему медаль — из тех, что не для ношения, а просто на память.
— Как встреча с президентом? — спросила я Дрюона.
— Мы говорили о лошадях! Он кавалерист, и я тоже кавалерист. Я до сих пор занимаюсь верховой ездой, выезжаю на лошадях. А кавалеристы — они всегда друг с другом договорятся. Кавалерист видит больше других, потому что он выше других, на лошади. Они всегда видят лучше и смотрят дальше. И должны быть всегда впереди, на лихом коне. Вот это мое впечатление о вашем президенте.
После вольной цитаты из "Чапаева" Дрюон затянулся и с кавалеристской осанкой продолжил:
— Президент Путин очень интересный человек и очень разный. Он интересуется сразу всем, а это как раз то, что необходимо для главы государства. Мы обсуждали очень много, потому что у меня была возможность провести вместе с господином Путиным три с половиной часа, даже больше. Мы говорили о вопросах культуры, о вопросах изучения русского языка во Франции, французского языка в России. Мы говорили об истории, о делах европейских и мировых.
— Из европейских классиков вы не первый, кому в Кремле понравилось. Я читала про Фейхтвангера, Барбюса, Андре Жида.
Дрюон не стал развивать эту тему:
— Ну, это когда было! Я могу только сравнивать с моими собственными визитами: 1952, 1962, 1972 годы. В те времена иностранцам показывали Россию такой, какой хозяева хотели бы ее видеть, но не такой, какая она была на самом деле. Сегодня я вижу Россию такой, какая она есть.
— И какая она?
— Совершенно естественно и неоспоримо более счастливая, чем та, что была 20 или 30 лет назад, и даже 5 лет назад. Лучше стало жить, веселее.
— А ведь многим не нравится.
— Ну я понимаю, что не все так хорошо сейчас идет, но ведь так и везде! И Россия все больше становится похожей на великие нации мира. Я вот попал в Москве в автомобильную пробку. В 52-м такого бы не было — вот и решайте, лучше это или хуже. Надо только постараться избежать унификации. Если мир станет одинаковым, если мы все будем говорить на одном языке, сами знаете каком, будем смотреть одни и те же передачи, любить одно и то же — а чем мы будем тогда обмениваться?
— А вы обменивались с российскими литераторами?
— Нет, в этот раз я не встречался с писателями. Это был не "литературный" визит. Это был такой информационный визит, если можно сказать. Я бы и рад вам сказать, что он был чисто литературным, да не могу. В политике было дело! Но именно в высшем смысле этого слова, то есть когда можно оказать какие-то услуги, чем-то помочь. Что мне больше всего хочется — это оказать помощь отношениям между Францией и Россией. И конечно, проекты. О них мы много говорили и, надеюсь, поговорим еще позже. Что сейчас о них говорить. А вот что, наверное, будет действительно интересно узнать "Коммерсанту",— оживился господин Дрюон.— У меня в России было около 80 пиратских изданий, это миллионы экземпляров. И только сейчас со мной заключили цивилизованный контракт. Я обязательно расскажу об этом во Франции как о хорошем примере.
— Вас очень любят читатели, а критики как раз не жалуют.
— Ну, критики они всегда такие. Грех на них обижаться. Вот недавно мы приняли в академию Анжело Ринальди, великолепного критика, очень злого. Он уже успел досадить всему французскому литературному миру, всех обидел. А теперь заседает с нами как ни в чем не бывало.
— Вы ведь тоже выступаете как газетный обозреватель, в Le Figaro?
— Да, веду там свою колонку.
— А что будет следующей темой? Может быть, ваш московский визит?
— Неплохая идея.