В первый день нового года по старому стилю в Государственном Кремлевском дворце (ГКД) состоялась презентация новой акустической системы, изготовленной специалистами I.S.P.A. Engineering, Россия. На слух ее проверяла ЕЛЕНА Ъ-ЧЕРЕМНЫХ.
Мотивацией всему этому мероприятию, прозвучавшей из уст управделами президента Владимира Кожина, неожиданно оказалось окончательное наступление нового года. То есть проблема акустической переоснастки этого, как он выразился, "холодного и помпезного зала с тем налетом истории, который здесь есть, в современный — от кресел до интерьеров — концертный зал" стояла и раньше. Но именно новогодние елки позволили апробировать новую систему, "внедрявшуюся на протяжении шести последних месяцев, преимущественно ночью". Похоже, она удовлетворила всех — от заказчиков и подрядчиков, занятых разрешением акустической проблемы ГКД, до посетителей елочных представлений.
Странно прозвучала речь гендиректора I.S.P.A. Engineering Андрея Кочукова. Вопреки черным по белому напечатанному в буклете I.S.P.A. о реализации проекта "по результатам конкурсного отбора, проведенного управлением делами президента", господин Кочуков заметил, что уникальность этого заказа в том, что он "основан на доверии". "Обычно ведь принято приглашать западные компании",— подчеркнул гендиректор I.S.P.A., наивно обнародовав тем самым пикантную специфику обслуженного его фирмой заказа. Кстати, чуть было не выболтав "цену проекта", господин Кочуков тут же оговорился: "Не каждая компания взялась бы его выполнить за предложенные деньги".
Гораздо увереннее звучала речь Иосифа Кобзона, выступавшего в качестве члена общественного совета КДС. Заметив, что "в наше время техники много, а души мало", Иосиф Давыдович тут же поделился и, так сказать, ясным видением гэкадэшной акустики в ее социально-историческом контексте. "В свое время,— сказал он,— выступать здесь было психологически трудно, поскольку деятели партии сами регулировали звук: тише, тише, еще, пожалуйста, тише! И только благодаря тому, что Леонид Ильич Брежнев стал плохо слышать, слава богу, стали давать больше звука".
Все остальное легко было прочесть в документах, подробно описывающих схему реализации проекта. Проект, как оказалось, с 1996 года прошел пять ступеней. Это позволяло понять, как долго и не слишком впопад примерялись акустики I.S.P.A. Engineering к заданию. И то, отчего лишь к 2002-му им удалось заручиться поддержкой специалистов Meyer Sound Laboratories (США), чей звук, кстати, минувшей осенью удачно эксплуатировала привозная "Тоска" из Римской оперы.
Впрочем, все нормально. Если, конечно, считать нормой увеличенные возможности звукового давления ГКД (с 6 до 10 дБ), прокладку труб (общей длиной 6 км), кабелей (30 км) и установку громкоговорителей (137 штук) и разъемов (свыше 4 тыс. штук). О том, как действует вся эта махина (общим весом порядка 10 тонн), дал понять тест-концерт. В "Вальсе цветов" (танцевал Государственный кремлевский балет в розовых пеньюарах) контрабасы, сидевшие в левом углу сцены, оглушали почему-то слушателей справа. Перед следующим номером микрофоны начали фонить. Правда, не нахально, как осиный рой, а эдак скромненько и ровно, словно зудит одна только навозная муха. Потом запускали рок-фонограмму: минусовка, сделанная явно в условиях приличной студии, испещрилась трансляционными ляпами и хрустами — действовал то ли уникальный 100-канальный микшерский пульт, то ли неумеха-звукоинженер.