2002 год, по прогнозам аналитиков, обещал быть годом бума слияний и поглощений на российском рынке. За месяц до его окончания можно констатировать, что средние по размеру компании оправдали эти ожидания: число реализованных поглощений выросло на 25-30% по сравнению с 2001 годом. Но список крупных слияний практически пуст, хотя попыток хватило бы на год вперед. Очевидно, что крупные компании переоценили свои возможности покупать активы по нерыночным ценам.
Теория
В марте 2002 года глава департамента финансовых рынков Центральной и Восточной Европы компании PricewaterhouseCoopers (PWC) Маргарет Деше опубликовала доклад "Слияния и поглощения в Восточной и Центральной Европе 'Ждем смены погоды'". В нем оценивались объем и характеристики M&A-рынка (mergers and acquisitions) для семи стран региона. Наша страна оказалась лидером этого рынка — PWC по данным открытых источников зафиксировала 237 M&A-сделок, а это около 28% от общего объема в регионе.По данным Ъ, в 2001 году среди компаний и холдингов с объемом продаж более $100 млн было отмечено 90 попыток поглощений и слияний, из них 34 закончились успешно (37,7% заключенных сделок). В 2002 году число попыток, подтвержденных участниками переговоров, выросло на 36% — до 123, удачных — до 51 (40,9%). Это полностью соответствует выкладкам и прогнозам PWC. Постепенно расширяется и сфера M&A-рынка (см. графики), за исключением провального года для цветной металлургии — там процесс слияний и поглощений практически завершился в 2000-2001 годах созданием олигопольного контроля над рынками "Русского алюминия", СУАЛа, "Норильского никеля" и Уральской горно-металлургической компании.
К сожалению, особенности российского M&A-рынка не позволяют достоверно оценить долю слияний и поглощений в ВВП России и средний объем M&A-сделки на рынке. По данным PWC, в 2001 году они составляли 0,8% ВВП и около $10 млн на операцию. Однако, по расчетам Ъ, в 2002 году для компаний с оборотом более $100 млн средняя сумма M&A-сделки упала на 47,5% — c $32 млн до $15 млн. В принципе это же явление отмечалось и для Польши, и для Венгрии в 1998-2001 годах, но практически нигде не было столь резкого падения.
Статистику может исправить подтверждение продажи ЛУКОЙЛом 10% участия в азербайджанском нефтегазовом проекте Азери--Чыраг--Гюнешли (пока японская Itochu и британо-американская BP, имеющая право на выкуп доли, не подтвердили совершение сделки на $1,25 млрд) и конкурс по приватизации 74,9% акций АО "Славнефть" (цена вопроса — до $3 млрд). Но если сравнивать список 10 крупнейших для России M&A-сделок по версии PWC в 2001 году и крупнейших реальных и провалившихся сделок 2002-м (см. таблицу), то нельзя не заметить: для крупных компаний, которым по силам операции объемом свыше $100 млн, год оказался провальным.
Мало того, не произошло еще двух важных событий, которые наблюдались на ранее похожих, но более быстро развивающихся M&A-рынках Восточной Европы. Первое — практически не замечается межотраслевого перетока капитала и крупных инвестиций из преуспевающих отраслей (для России — нефтяной и цветной металлургии) в развивающиеся. Второе — в M&A-операциях почти не участвуют иностранные инвестиционные и производственные компании. Зато крупные приобретения сделаны российскими игроками вне России — это сделка "Мобильных телесистем" и "Альфа-групп" по покупке акций ведущих украинских операторов мобильной связи за $194,2 млн и $161 млн соответственно. Не сбылся прогноз по приходу на рынок России американских инвесторов — их доля на рынке M&A по-прежнему минимальна.
Значительная часть попыток поглощений (в России практически нет процессов равноправных слияний) с самого начала считалась скандальной и характеризовалась как передел собственности. По числу неудачных попыток передела 2002 год пока является абсолютным лидером за всю историю рыночной экономики в России. Любопытная деталь: в 219 номерах (на момент подготовки данного материала.— Ъ) газеты "Коммерсантъ", вышедших с начала года, было опубликовано 311 статей, упоминающих проблему взаимоотношений компаний с миноритарными акционерами. Статей о других типах сделки всего на 14 больше.
Дело не столько в склонности российского бизнеса к скандалам. По сути, M&A-рынок России в 2002 году поделился на две части. В одном секторе средние и крупные компании ведут себя так же, как и во всей Восточной Европе. В другом присутствуют крупные и сверхкрупные компании. Их тактика на M&A-рынке обычно другая: экстенсивный рост и недружественные поглощения.
Но если в 2001 году, по расчетам Ъ, доля недружественных и дружественных попыток поглощений соотносилась как 65-70% к 25-30%, то для 2002-го это уже 85-90% против 15-20%. Тем более поразительны расчеты по реально состоявшимся сделкам: по итогам 11 месяцев 2002 года недружественные поглощения и чистые продажи соотносятся как 55% к 45%, примерно как и в 2001-м. Это значит, что большая часть активности таких грандов российского рынка, как Межпромбанк, "Альфа-групп", "Базовый элемент", Millhouse Capital, ушла в песок — скандалы заканчивались чем угодно, но не успехом.
Практика
В 2002 году можно вспомнить лишь три более или менее удачные попытки крупных компаний обосноваться на новом для себя рынке. Это развитие с нуля принадлежащей акционерам "Сибнефти" компании "Планета Менеджмент" на пищевом рынке, консолидация активов в лесной отрасли АО "Континенталь Менеджмент" (покупка активов Байкальского и Красноярского ЦБК, Селенгинского ЦКК, ряда других предприятий) и консолидация "Базовым элементом" рынка экспресс-доставки.Если вспомнить заявлявшиеся планы контролируемого Межпромбанком "Русского угля" и его проекты в нефтяной отрасли, неудачное создание Московской нефтегазовой компании, попытку поглощения "Сибнефтью" и "Татнефтью" Московского НПЗ, планы "Альфы" по диверсификации лесоперерабатывающего подразделения и в трубной промышленности, проекты практически всех олигархов в области энергетики, то 2002 год можно считать кошмаром для крупных структур. Мы приводим лишь те проекты, о которых объявлялось как о практически состоявшихся.
Тем не менее именно в 2002 году ими были до тонкостей отработаны все технологии поглощения активов — от организации "технического сопровождения" переговоров о поглощении бизнеса до тонкостей судебного и банкротного вывода имущества из действующего предприятия. Хотя, как показывает практика, для увеличения доли на рынке и крупные компании легко используют сложные и гораздо более расходные технологии покупки бизнеса и слияний.
Так, например, Михаил Фридман, совладелец "Альфа-групп", считает реализацию в группе технологий по скупке, реструктуризации и продаже компаний одним из главных ее достижений за 11 лет существования. А использование в процессе поглощения административного ресурса — вещь плохо доказуемая и общераспространенная, не являющаяся монополией крупных компаний.
Будь реструктуризаторы удачливее, 2002 год стал бы годом настоящего бума на M&A-рынке. Но гонка акционерных технологий, обеспечивавшая в 1997-2001 годах значительную часть экстенсивного роста крупнейших финансово-промышленных групп, подходит к логическому завершению. 2003 год должен дать ответ на вопрос, кто определяет правила игры на M&A-рынке — избранные компании, имеющие возможность в условиях замкнутой экономики и коррумпированного госаппарата платить за активы по своей цене, либо рядовые игроки, платящие за них столько, сколько определено на равноправных переговорах.
ДМИТРИЙ Ъ-БУТРИН