Завтра в Большом театре начинаются двухдневные гастроли Хьюстонского балета. С художественным руководителем труппы БЕНОМ СТИВЕНСОНОМ (Ben Stevenson), возглавляющим Хьюстонский балет уже четверть века, встретилась ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА.
— Вы успешно начали карьеру в Англии — были премьером труппы London Festival ballet, поставили "Спящую красавицу" для Марго Фонтейн. Почему вы переехали в США?
— Мне было 29 лет, но я уже хотел учить других. Я поехал в Америку на каникулы и не вернулся, стал директором молодежной части труппы Harkness ballet. Эти молодые люди и вдохновили меня на самостоятельные постановки. В программе гастролей есть "Три прелюдии" Рахманинова. Это мой первый балет, ведь "Спящую красавицу" я ставил по Петипа.
— Когда вы возглавили Хьюстонский балет, в его репертуаре появились спектакли английских хореографов. Вы хотели основать маленькую английскую колонию в центре США?
— Да нет. Просто когда я приехал в Америку, я никого там не знал. А хорошие люди, которых я знал,— это англичане Кеннет Макмиллан и Кристофер Брюс. Потом я начал находить хореографов и в Америке. У нас есть работы Пола Тейлора, молодого Трея Макинтайра. Вообще-то в Америке везде Баланчин, Баланчин, Баланчин. Ну конечно, Баланчин — это большой успех, у нас тоже были балеты Баланчина. Но вы правы: наш репертуар все-таки отличается от репертуара других трупп.
— Может ли фрагментарная программа гастролей дать адекватное представление о Хьюстонском балете?
— Мы не хотели поспешно готовить что-то специально для Москвы и привезли уже отрепетированные балеты — "Company B" Пола Тейлора, мои "Пять поэм", "Индиго" Стэнтона Уэлша, несколько па-де-де. За такой короткий срок трудно показать многоактный балет. Два-три дня уходят только на то, чтобы установить декорации и свет. Поэтому мы не рискнули привезти "Манон" Кеннета Макмиллана целиком, Нина Ананиашвили станцует только сцену в спальне.
— Имя Нины Ананиашвили — приманка для публики?
— Несколько лет назад в Норвегии я ставил "Золушку". В углу класса увидел маленькую девочку с темными волосами, совершенно особенную, и захотел сделать ее своей Золушкой. Норвежцы объяснили, что это guest star Нина Ананиашвили. Мы стали с ней друзьями. Я подумал: у меня есть русская балерина, русский композитор и русская история — "Снегурочка". И поставил для нее этот балет. Теперь она каждый год приезжает к нам и что-нибудь танцует.
— Много ли в Хьюстонском балете guest star?
— Нина единственная. 25 лет назад я представил свою программу совету директоров: никаких приглашенных звезд. С тех пор всех артистов мы готовим в своей балетной школе.
— В этом году ваша труппа получила огромную дотацию. Что, в городе очень любят балет?
— В Хьюстоне очень много богатых людей, и один из них, дельный человек, решил устроить балетный фонд. Это около $45 млн. Из них мы получаем примерно $1,8 млн в год.
— Хьюстон — город космической промышленности. Это как-то влияет на вас?
— Думаю, в связи с этим я должен выше прыгать. Впрочем, один раз я поставил балет "Космический город".
— Труппа и вы сами не боялись ехать в Москву?
— Нет. Многие говорят, что русские — трудный народ. Но я был здесь много раз и люблю Россию. Некоторые мои учителя были русскими, поэтому я чувствую определенную близость с русским балетом. Я был артистом Королевского балета, когда Большой театр впервые приехал в Лондон. Это было что-то особенное. В то время у английских балерин были короткие юбки, а у русских очень длинные. Русские мужчины были такие сильные и так легко поднимали партнерш, а наши все время шатались, когда делали верхние поддержки. Большой заставил нас накачать мышцы и удлинить юбки. Но когда русские приехали к нам в следующий раз, оказалось, что они-то юбки укоротили! Но это курьез, а вообще-то русские были великолепны! Не только Уланова, но и старшие артисты труппы, которые исполняли возрастные роли в спектаклях. Это был бесценный опыт. Это открыло нам глаза.
— В следующем году вы уходите в отставку. Почему?
— Когда я приехал в Хьюстон, там было только 28 человек и контракт только на 28 недель. А сейчас у нас 56 артистов и 44 недели работы, это самый длительный контракт в Америке. Теперь я могу перейти в другую труппу. Хочу взять маленькую компанию, чтобы опять выкормить ее, начав с нуля.