|
"Валютную амнистию можно провести так же, как налоговую" |
— С тем, что валютная либерализация нужна, согласны все, спор идет о ее масштабах. Если начать с норматива обязательных продаж, то каким, по-вашему, он должен быть?
— Я напомню, что год назад дискуссия о норме обязательной продажи валютной выручки разворачивалась в связи с инициативой депутатов Государственной Думы снизить ее с 75% до 50%. Когда обсуждалась эта поправка, некоторые представители Центрального Банка обвиняли депутатов во всех смертных грехах, в том числе продажности определенным олигархам, заинтересованным в либерализации валютного режима, в предательстве интересов Отечества, которое недополучит в случае введения этой либеральной нормы миллиарды долларов, в том, что платежный баланс пошатнется, и т. д.
Оказалось, что никакой катастрофы не произошло, золотовалютные резервы ЦБ растут еще более высокими темпами. Так как цены на нефть остаются высокими — $27 за баррель Urals, что намного выше пессимистичного прогноза в $18 за баррель, заложенного в бюджет,— предыдущий этап либерализации валютного режима вообще прошел без негативных последствий. Банк России благодаря этому смог даже поменять методику учета валютных резервов, изъяв из нее валютные обязательства самого ЦБ.
— Последние изменения норматива вводились, как правило, указами президента. В законопроект, подготовленный Минфином и ЦБ, заложена другая норма: определена верхняя граница продаж, а дальше Центробанку дано право варьировать планку по своему усмотрению. Вам не кажется, что стабильность валютного регулирования не менее важна, чем ее либерализация, а это положение может стабильность подорвать?
 |
| Фото: ДМИТРИЙ ДУХАНИН, "Ъ" |
Понятно, у правительства есть опасения, что мировая конъюнктура может привести к ситуации, когда надо будет подстраховаться. Падение цен на нефть возможно, но так ли уж нужен механизм подстраховки в форме обязательной продажи? Тем более что правительство и ЦБ нашли и другой способ — ведение валютного карантина на месяц-два, в течение которого не запрещаются, а приостанавливаются переводы денежных средств за рубеж как граждан, так и юрлиц. Вот вам и борьба с возможной негативной конъюнктурой. В этом случае ЦБ нужно лишать права обратно повышать норму обязательной продажи.
— В Минэкономразвитии требуют отобрать функции валютного контроля у Минфина и передать их вновь созданному независимому органу. А кому вы предлагаете отдать право ЦБ устанавливать нормы обязательной продажи валюты?
— Я считаю, что на некий переходный период за ЦБ можно оставить роль такого регулятора, но с условиями. Прежде всего, в законе должна быть указана точная дата, когда обязательная продажа будет отменена. Скажем, до 1 января 2005 года обязательная норма составляет не больше 30%, а с этой даты она полностью отменяется. В переходный период ЦБ должен иметь право только уменьшать норму обязательной продажи с 30% до нуля. Этим мы даем возможность банку смотреть на реакцию рынка. Но если, скажем, к осени 2004 года, например, разразился мировой кризис, никто не мешает быстро принять закон, переносящий момент полной либерализации.
Кроме того, возврат к повышению нормы должен быть оговорен какими-то обстоятельствами, а сам механизм повышения должен иметь более сложную технологию публичного согласования этих действий.
— Продолжать устанавливать норму обязательной продажи президентскими указами?
— Если ЦБ с правительством предлагают те или иные решения, президент указом их вводит — это, конечно, более демократичная процедура, так как уже есть как минимум три участника процесса.
— В проекте Минфина и ЦБ за ЦБ остается право регулировать значительные объемы валютных потоков. В том числе контроль ЦБ распространен даже на операции с бумагами, номинированными в рублях. Где проходит граница между заявительным и разрешительным порядком применительно к контролю за движением капиталов?
— Основной спор вокруг этого закона сводится к тому, должен ли он быть нормой прямого действия или отсылать к ведомственным действиям ЦБ, правительства, Минфина. Чем больше норм прямого действия в законе, тем больше уверенность участников рынка в завтрашнем дне. А исправлять закон в Думе придется долго, и у участников рынка есть время подготовиться и поучаствовать в публичной дискуссии. Ведомственные акты такой возможности не дают, они вдруг сваливаются на голову. Радует, что сейчас выигрывает версия закона прямого действия. Конечно, можно понять и ЦБ с правительством — когда вводятся те или иные административные ограничения, граждане начинают через некоторое время выскальзывать из этих ограничений. Поэтому правительство желает иметь более простой механизм изменения условий. Но там, где нельзя почему-либо ввести норму прямого действия, лучше переложить ответственность на участников рынка, четко прописав, за что и какую ответственность они несут. В США, например, банки наказывают за то, что они пропустили подозрительную операцию, и банки освобождаются от ответственности, если они сами такую операцию приостановили.
Что же касается фондового рынка, то меня не устраивает, что эта тема не обсуждается публично. Облигации, номинированные в рублях или валютах СНГ, предлагается объявить валютной ценностью. В принципе, вводится двойное лицензирование. Но если мы идем к либерализации, тогда зачем накладывать жесткие рамки валютного регулирования на те сегменты рынка, которые сегодня либерализованы и проблем никаких нет? Сейчас внутренние покупки-продажи на российском рынке ценных бумаг не регулируются, даже если бумага номинирована в иностранной валюте, и эти операции не требуют лицензии. Значит, надо срочно вводить поправку, чтобы не допустить ненужного лицензирования.
— Должна ли либерализация привести к тому, что бегства капитала из страны практически не будет, а будет легальный вывоз капитала?
— Это логика, на которую ссылаются сторонники либерализации валютного режима и валютного контроля. Она такая: чем легче выйти с российского рынка, тем шире входные двери и тем больше притечет капитала. Опыт 1998-1999 годов с мировым финансовым кризисом это подтвердил. Капиталы в первую очередь уходят из тех стран, где много ограничений на выход. Инвестор, не зная, что его ждет впереди, при малейших колебаниях конъюнктуры начинает подготовку к выходу, зная, что, преодолевая административные барьеры и другие ограничения, ему придется потратить ни один месяц на репатриацию капитала. А из страны, где либеральный режим, выводят деньги в последний момент — здесь всегда есть возможность уйти в одночасье.
Другой аргумент либералов связан с проблемой легализации капиталов, вывезенных за рубеж. Чем больше мы сохраняем ограничений в законе о валютном регулировании и валютном контроле, тем дольше над российскими капиталами за пределами России будет висеть дамоклов меч "грязных" денег и неправедно нажитых капиталов. Тем самым мы будем провоцировать против самих себя такие акции, как включение в черный список FATF, в котором находились последние два года в том числе благодаря нелиберальному механизму валютного и налогового регулирования. Мы сами провоцировали правоохранительные органы других стран на замораживание счетов российских предприятий, на возбуждение уголовных дел и на формирование общего отношения к российским деньгам за рубежом как к криминальным.
С налогами мы разобрались два года назад, а валютное регулирование продолжало оставаться жестким. В итоге капиталы, заработанные в нормальном бизнесе и вывезенные за рубеж с задержкой или вовсе без возврата валютной выручки, оказывались в одной категории с незаконными доходами. После того как подоходный налог снизили до 13%, для решения задачи легализации капиталов, вывезенных за рубеж, не хватает еще одной нормы — валютной либерализации. Валютная либерализация позволяет сказать: ребята, вот сейчас механизм нормальный, и поэтому тот, кто нарушал отмененные нормы, сейчас невиновен. Введя 13-процентную ставку и дав возможность людям задекларировать без указаний конкретных источников любые деньги, в том числе укрытые от налогообложения в прошлые годы, мы фактически провели налоговую амнистию. В результате есть заметное снижение вывоза капитала, а это компенсирует низкие иностранные инвестиции. По подсчетам "Ренессанса", в первом квартале 2001 года было вывезено $8,5 млрд, а в первом квартале 2002-го — $6,6 млрд. Либеральный валютный режим может еще резче снизить отток капитала. Так что правительству и сейчас надо рискнуть, тем более что жирок какой-то есть. Валютную амнистию можно провести так же, как налоговую: жестко карать за несоблюдение новых правил и амнистировать тех, кто нарушал отмененные правила.
— Михаил Касьянов практически завернул проект, подготовленный Минфином и ЦБ. Аркадий Дворкович недавно объявил, что компромисс найден и на правительстве 24 октября будет обсуждаться более либеральная версия. Но в Минфине это не подтверждают и не опровергают. Кто, по-вашему, победит — либералы или консерваторы?
— Я не считаю, что Касьянов что-то завернул. Ему нужно было вникнуть в валютное регулирование настолько, так организовать дискуссию, чтобы в итоге вышел вариант, более либеральный, чем был. Михаил Михайлович у нас не меньший либерал, чем некоторые члены правительства, которые таковыми считаются по должности. Но дискуссия на правительстве будет. Чтобы ее организовать, Михаил Касьянов знает, кого позвать на заседание: представителей РСПП, Ассоциации российских банков, либерально настроенных депутатов. Я думаю, либеральная версия закона появится, и Дума ее поддержит. Можно ожидать, что до конца года закон может быть принят.