гастроли морна
В петербургском БКЗ "Октябрьский" состоялся концерт африканской певицы Сезарии Эворы (Cesaria Evora). Шоу проходило под девизом "Музыка для души". Проникнуть в чужую душу попытался корреспондент Ъ СТАНИСЛАВ Ъ-ЗЕЛЬВЕНСКИЙ.Бум популярности world music, который Россия переживала все последние годы, похоже, и не думает идти на спад. Если ты тупо играешь на гитаре и стучишь по барабанам, об успехе среди продвинутой публики двух столиц можно даже и не мечтать. Публика хочет аккордеона, скрипочек, а еще лучше — тамтамов и дудуков. Зритель хочет видеть на сцене кубинца, цыгана, нигерийца, тувимца или на худой конец молдаванина. Антиглобализм побеждает на отдельных форпостах: представители великих культур надоели до смерти. На предложение послушать Надежду Бабкину любой молодой россиянин покрутит пальцем у виска. Если Бабкина приехала с Островов Зеленого Мыса (ныне Кабо-Верде), ее пронесут на руках от Купчина до Воробьевых гор.
Творчество 62-летней Сезарии Эворы — чуть ли не основная доходная статья государственного бюджета Кабо-Верде. Вообще-то стиль, в котором она поет, называется "морна": вроде бы эту морну поют изысканные черные женщины вослед кораблям, уносящим их смелых мужей в океанские просторы, и вроде бы многие из них поют не хуже самой Эворы. Но так уж вышло, что обычные кабовердянки продолжают оплакивать свою долю наедине с товарками, а Сезария Эвора делит грусть-печаль с многотысячной аудиторией по всему свету.
БКЗ "Октябрьский" брали штурмом, стодолларовые билеты в первые ряды никого не смущали. Кто в городе на Эвору не пошел, тот по крайней мере собирался. Кто не собирался и справку от врача не представит, с тем завтра и здороваться перестанут. Получили ли партерные зрители удовольствие на свои сто долларов — сказать трудно. Танцевать охранники не позволили — это факт.
Певица же особых эмоций перед публикой не проявляла. Возможно, это в морне не принято. Вышла себе вразвалочку на слабо освещенную сцену, затянула чистым голосом песню про собственный solidad. Как обещали — босая, как обещали — курила. Правда, не сигары, а банальное Marlboro, тут глобализм немного отвоевал. Песня вышла длинная, часа на полтора, и слегка, откровенно говоря, однообразная. Жаловалась скрипка, бубнил что-то саксофон, музыканты вихляли бедрами. Под это дело можно было бы уговорить три-четыре капуччино или, предположим, бутылку виски. Но ничего такого в зале не было, и даже курить дозволялось только на сцене. Поэтому добрая половина эффекта от кабовердийских распевов потерялась вчистую.
Зрители, однако, хлопали, свистели и дарили певице лилии прямо с корнем. Корреспондент Ъ попытался выяснить, как же это люди такое удовольствие получают. И соседка все немедленно объяснила. Оказывается, она вот, например, сидела и просто вспоминала разные приятные пьянки, проходившие под Besame Mucho и Tudo Tem Se Limite. И это, конечно, значительно проясняет ситуацию. Хотя непонятно, как быть, если ты привык выпивать под что-то другое.