АЛЕКСАНДР БАБИЧЕВ, бывший заместитель руководителя Межведомственного центра (МВЦ) при МВД по противодействию легализации преступных доходов
— Вы долгое время были одним из руководителей Межведомственного центра при МВД по противодействию легализации преступных доходов. Какова его судьба? Он все еще функционирует?— К сожалению, нет. МВЦ был ликвидирован 28 августа 2002 года. Несмотря на возражения некоторых ведомств, представители которых входили в МВЦ. В общем-то желание ликвидировать МВЦ вполне понятно. Комитет по финансовому мониторингу относился к работе МВЦ ревностно. А зря. Мы же могли им помочь.
— Каким образом?
— Очень просто. Дело в том, что сегодняшняя информация о подозрительных операциях, которую КФМ пытается пристраивать в МВД, далека от того, чтобы по ней можно было однозначно определить то преступление, в результате которого у финансовых разведчиков возникли подозрения. Там может быть и налоговое, и таможенное преступление, то есть не входящее в сферу действия закона "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем". К примеру, часто идет информация, связанная с обналичиванием средств, которое, конечно же, присуще отмыванию, но в большей степени это присуще налоговым преступлениям. Итог — в правоохранительных органах просто не знают, за что зацепиться. Тут бы и мог прийти на помощь МВЦ. В правоохранительных органах накапливается огромное количество оперативной информации, которая по тем или иным причинам не была отработана, но может оказаться полезной в ситуации расследования подозрительных сделок на предмет отмывания. Просто надо ее уметь в быстром режиме получить и обработать. Причем иного способа ее получить, кроме как привлекая представителей соответствующих ведомств, которые имеют к ней доступ, попросту не существует. А через МВЦ это можно было бы сделать очень быстро. Именно этим мы раньше и занимались. И разведчикам бы это тоже пригодилось.
— А на Западе подобные центры существуют?
— Конечно. И они это переняли у нас. Например, аналогичный нашему межведомственный центр создан при финансовой разведке США, во Франции, в Великобритании. Вообще все направления работы FATF сейчас связаны уже не только с отмыванием преступных доходов. Эта тема как бы изжила себя. Оказалась не столь актуальной. Я имею в виду то, что на Западе поняли, что тут нужен комплексный подход. Чтобы эффективно бороться с отмыванием преступных доходов и финансированием терроризма, нужно устанавливать признаки всего спектра экономических преступлений. Нужен сопоставительный анализ. Вообще борьба с отмыванием была придумана как способ борьбы с оргпреступностью. Туда ведь просто так не проникнешь, не поставишь своих осведомителей. Вот и попытались выйти на изначальные преступления с помощью отслеживания операций, которые совершаются в тот момент, когда деньги пристраиваются в легальный оборот. А нужно принимать упреждающие меры. И это возможно. В том числе благодаря работе таких межведомственных центров. Кстати, и при КФМ можно было бы создать такой центр, тем более что в Положении о КФМ такая возможность предусмотрена. И я это Зубкову (Виктор Зубков — председатель комитета по финансовому мониторингу.— Ъ) предлагал. Но пока в этом направлении ничего сделать не удалось.
— А до образования КФМ вам удавалось бороться с отмыванием? Можете ли вы привести какие-то конкретные примеры?
— Конечно. Даже в отсутствие соответствующего законодательства нам многое удавалось сделать. Уголовные дела по нашим материалам возбуждались даже за границей.
— Где?
— Например, в Испании. Тут было очень интересное дело. Началось все с того, что в Москве пропал один бизнесмен (как выяснилось, его похитили). Было известно только то, что он пропал во время встречи с рядом лиц, среди которых также были известные нам бизнесмены и бандиты. Но МВД не смогло никого из них найти. Тогда мы обратились в налоговую полицию и стали искать нити там. И неожиданно наткнулись на одно дело, связанное с Новобизнесбанком в Новороссийске, в котором был замешан Александр Сигарев (он встречался с похищенным в день похищения), председатель правления этого банка. Уголовное дело было возбуждено по факту получения банком прибыли от невозвращенных кредитов. Начали проверять. Оказалось, что кредиты выдавались фирмам-однодневкам, то есть фиктивно, да и сами средства, которые аккумулировал банк, на деле являлись средствами ГТК, которые за взятки туда уводили чиновники таможни. Короче, клубок завязался страшнейший. За все сразу хвататься мы не стали, это заняло бы слишком много времени. Решили разбираться с фиктивными кредитами. В итоге выяснили, что эти самые невозвращенные кредиты после ряда манипуляций оседали на личных счетах Сигарева в западных банках, в том числе в Швейцарии. Вскоре и самого Сигарева нашли в Испании. Испанские полицейские стали с нами сотрудничать, организовали прослушку. В конце концов Сигарева, а также ряд бандитов, причастных к тому самому похищению бизнесмена, арестовали. Только вот судебные процессы в Испании складываются непросто. И тут бывает взяточничество. Вот и выпустили судьи Сигарева под расписку о невыезде. А денег, которые ушли из России, нам так вернуть и не удалось.
— Очень интересно. А в КФМ вы сейчас какие-нибудь свои наработки передали?
— Естественно. Сразу же после того, как комитет был создан.
— А на работу в КФМ кто-нибудь из сотрудников МВЦ пошел?
— Несмотря на все обещания, никому из МВЦ работу в КФМ не предложили. Один сам пошел, но его не взяли. И вообще кадровая политика в КФМ очень слабая. Народ в массе набран из балласта. Специалистов не хватает. Надо бы им было воспользоваться нашим опытом, а не в гордость какую-то играть, ревновать к чему-то. Зато информационно-технологическое управление у них очень сильное. Зубков сам меня просил рассказать, где можно посмотреть технологии ведения информационного мониторинга, которым им предстояло заниматься. Я ему, по сути, сдал своих бывших подчиненных в Московском управлении налоговой полиции. Мы там в свое время создали прообраз механизма сопоставительного анализа. Ну он моментально к ним обратился и взял большинство народа оттуда. Вот эти люди работают со знанием дела. А аналитическое звено в КФМ явно слабовато.
— И чего им не хватает? Межведомственного центра?
— И этого тоже. Им же это в официальных материалах и FATF рекомендовала, и Совет Европы — нужно обязательно сохранить преемственность по отношению к МВЦ. А без МВЦ им будет очень трудно наладить работу по финансированию терроризма. Она будет эфемерной. Тут не обойтись без материалов правоохранительных органов. Когда эксперты FATF были последний раз в России, они мне звонили и были очень озабочены тем, что МВЦ закрыли. Эксперты просто недоумевали.
— Давайте поговорим о FATF. Как, на ваш взгляд, там относятся к России?
— На мой взгляд, Россию FATF держит в черном списке по политическим мотивам. Нас просто блокируют. Россия и раньше, и уж тем более сейчас делает очень много в борьбе с отмыванием. Мне есть с чем сравнивать. На самом деле особых успехов в этой сфере не достиг никто. Взять, к примеру, американцев, казалось бы наиболее продвинутых в этом вопросе. У них за десять лет существования проблемы отмывания было израсходовано $7 млрд, а экономический эффект от работы разведчиков составил всего $700 млн. То есть и у них не все гладко. А в списках мы. Это же удобный рычаг давления на Россию. Вот и сейчас решение FATF будет во многом зависеть от отношения России к позиции США по Ираку. Американцы доходят и до такой мелочовки. Могут вообще сказать, что у нас не налажено противодействие финансированию терроризма.
— А что, есть проблемы?
— Безусловно, рекомендации FATF по этой части выполняются плохо.
— Вы много общались с членами FATF. В личных беседах они признают, что удержание России в черном списке — это все политика?
— Все они достаточно закрытые люди. Прямо никогда не скажут. Но я их пытался провоцировать. И на рабочем уровне, мне кажется, они это признавали.
— Ваш прогноз — исключат ли Россию из черного списка уже на октябрьской сессии?
— Я думаю, нет. Я буду рад, если ошибаюсь. Более того, считаю, что Россия уже давно достойна быть исключенной из списка. Но, тщательно все взвешивая, в том числе и политические моменты, думаю, что все-таки не исключат. Дай бог, чтобы это произошло в зимнюю сессию.
Интервью взяла ГАЛИНА Ъ-ЛЯПУНОВА