обозреватель
Разворачивающийся сегодня в мире большой торг вокруг Ирака вынуждает говорить о том, что в мировой политике почти безраздельно начинает торжествовать принцип quid pro quo ("ты — мне, я — тебе"). Как выясняется, "твердость и незыблемость" подхода вовсе не мешают обо всем договариваться, если за уступку предлагают достойную цену.Гадания о том, сколько стоит принципиальность по тому или иному вопросу, стали излюбленным занятием СМИ и многочисленных мозговых центров. Говоря об отношениях Москвы и Вашингтона, кто-то уже просчитал, что "Ирак пойдет в обмен на Грузию". Или на Грузию плюс что-то еще. А в торге Вашингтона с Пекином якобы идет другой натуральный обмен — Саддам Хусейн в обмен на угрожающих целостности Китая уйгурских сепаратистов. И в качестве довеска — очередное решительное "нет" принятию Тайваня в ООН.
И напрасно дипломаты негодуют, считая все это инсинуациями газетных борзописцев и телевизионных "говорящих голов". Ведь те, кто делают сегодня мировую политику, едва ли не каждый день дают повод вспоминать принцип quid pro quo. Однако в международных отношениях остается несколько проблем, где торг по-прежнему неуместен. Здесь цену не предлагают потому, что предмет спора просто не имеет цены. Пример первый — Южные Курилы. Пример второй — Восточный Иерусалим. И, наконец, третий пример — Кашмир. Оккупировав в свое время часть Кашмира, Пакистан сегодня дает понять, что его не устраивает статус-кво. В Исламабаде считают, что нахождение в составе по большей части индуистской Индии штата Джаммму и Кашмир, где большинство населения составляют мусульмане,— это нонсенс. И, следовательно, нужно любой ценой добиться его "освобождения". Пакистан не может, как полвека назад, захватить эти земли военным путем — не та весовая категория. Однако есть другой, менее затратный способ. Не воевать, а, допустим, сделать так, чтобы жителей штата затошнило до такой степени, что они в какой-то момент предпочли бы хоть вниз с гималайских вершин — только бы не жить в постоянном страхе. И дружно сказали бы на плебисците: "Хотим жить в Пакистане".
Самое удивительное, что этот высокогорный район неразвит, беден природными ископаемыми, не имеет стратегического значения для военных. Тогда из-за чего, собственно, весь сыр-бор? Если бы речь шла просто о территории, уже давно сторговались бы. Однако дело не в территории, а в идеологии. Напомним, что Индия построена на принципе одной нации, в соответствии с которым живущие в ней представители разных народов, исповедующие разные религии, должны жить "единой семьей народов". Так говорил апостол ненасилия дедушка Ганди, поплатившийся за свои принципы жизнью. Пакистан же был построен на принципе, в соответствии с которым двум "нациям" — индусской и мусульманской — нельзя жить под одной крышей. Так говорил создатель Пакистана Али Мохаммад Джинна. Эти взаимоисключающие принципы столкнулись в Кашмире. Ну какой же здесь может быть торг? Какие здесь могут быть выборы?