Упражнение на тему "Катарсис"

В Петербурге прозвучали новые реквиемы

концерт мемориал

       Концерт 11 сентября в Большом зале Петербургской филармонии дали московский ансамбль старинной музыки The Pocket Symphony и Молодежный камерный хор Санкт-Петербурга. Печальную музыку слушала КИРА Ъ-ВЕРНИКОВА.
       Программа состояла из отделения строго классического и вызывающе радикального. В первом был представлен опус американца Мортона Фелдмана "Rothko Chapel" (1971), а во втором авангардный запал олицетворял "Реквием" Моцарта.
       Сочинение для альта, ударных и хора Мортону Фелдману (Morton Feldman) навеяли архитектура и роспись часовни в Хьюстоне, созданной знаменитым Марком Ротко. Композитор, называющий себя последователем не столько музыкантов, сколько художников — абстрактных экспрессионистов,— снабдил партитуру крепкой композиционной арматурой, выверенной приглушенной колористикой и рельефной фактурой. В ней затейливо сцеплены тихие вздохи-штрихи альта, грозные тени ударных и обволакивающие облака хоровых аккордов. Накануне концерта как раз похолодало, и кашель в зале перекрывал деликатные звуковые мазки, составляющие партитуру Фелдмана. Исполнители (Назар Кожухарь (альт), Петр Айду (челеста), Дмитрий Щелкин (ударные) и Молодежный камерный хор под управлением Юлии Хуторецкой) явно нервничали, поскольку "Часовня" — не та музыка, которая любого слушателя потрясает и беззастенчиво берет за душу. Она требует напряженного внимания и навевает грусть. Утверждая в своей партитуре классические ценности, Фелдман выполнил в ней и упражнение на тему "Катарсис": в коде альт наконец умиротворенно пропевает мелодию, ровно дышащую и благозвучную. Фелдман написал ее, когда ему было пятнадцать.
       Зато никакого катарсиса, вопреки традиции, не было в "Реквиеме". Версия, российскую премьеру которой представили в этот вечер, создана в 1989 году английским музыковедом Дунканом Дрюсом (Dunkan Drewce). Как известно, "Реквием" не был закончен. В истории музыки это одно из самых мифологически насыщенных произведений, каждая новая версия которого в любом случае оказывается новым сочинением на темы, почерпнутые из его мифологии. Хрестоматийной стала партитура, завершенная учеником Моцарта Зюсмайером,— ее играют с 1793 года. Дрюс оставил в "Реквиеме" как можно больше Моцарта и как можно меньше Зюсмайера, для чего вернулся к сохранившимся авторским черновикам, а в тех случаях, когда и черновиков не было, сделал новые обработки. Наиболее заметные изменения — это непривычное звучание самого знаменитого фрагмента мессы — "Lacrimosa", а также окончание сочинения: "Communio" Дрюс положил на музыку первой части — "Kyrie". Таким образом, "Реквием" обнимает огромная траурно-триумфальная арка, опорами которой служит вихреобразная минорная фуга. В "новом" "Реквиеме" вообще стало больше быстрой бурно-драматической музыки — такой, которой Моцарт вообще написал не так много и которой нам так у него не хватает. Тщательно выполнив грамматику и фонетику музыки XVIII века, оркестр и хор, ведомые Назаром Кожухарем, в остальном ни в чем себе не отказывали. Это был на редкость эмоциональный и красочный "Реквием". Правда, постепенно в звучании обнаружился непреднамеренный контраст: петербургский хор все более анемично воспарял, оркестр же до самого конца по-московски напористо точил смычки о струны.
       Мемориальная тема концерта получила не только обобщенное, но и более конкретное воплощение: после "Реквиема" прозвучала премьера пьесы Павла Карманова "11.09", которая начинается, как мозаика, собранная из мельчайших мотивов моцартовской траурной мессы.
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...