кадры музыка
Как стало известно Ъ, пост руководителя отдела перспективного планирования Большого театра оставил музыковед и критик ПЕТР ПОСПЕЛОВ. Он проработал в этой должности всего один сезон. О причинах и обстоятельствах ухода его расспросил обозреватель Ъ РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.— Почему вы ушли?
— Меня пригласил к себе директор театра Анатолий Иксанов и в крайне миролюбивой форме предложил расстаться. За неделю до этого меня перестали приглашать на заседания и встречи, поэтому вопрос, видимо, был решен задолго до этого разговора. Очевидно, когда я был в Риме и готовил вступление театра в ассоциацию Opera Europa.
— Какие претензии вам были высказаны?
— Что в постановке оперы "Американцы", которой в декабре планировалось открыть новую сцену Большого, вообще не заняты штатные силы театра. Что при подготовке спектакля "Руслан и Людмила" я веду игру на руку Мариинскому театру — якобы сговорился с художником разместить заказ на изготовление декораций в театре Гергиева. Что я своей волей отменил исполнение "Песен Гурре" Шенберга. То, другое и третье было результатом либо "испорченного телефона", либо банальных интриг. Меня упрекнули в невнимании к командной работе, игнорировании интересов труппы и стремлении привлекать сторонние коллективы в ущерб оркестру и хору Большого. Все это прямо и откровенно высказал мне директор театра Анатолий Иксанов. Что касается музыкального руководителя Александра Ведерникова, то он, неоднократно обещая мне встречу, от нее уклонился. Очевидно, ему не нужен в команде еще один лидер, вкусы и позиции которого могут не совпадать с мнением руководства. А если я расценивался как исполнитель, мне следовало только брать под козырек.
— В чем разница ваших подходов?
— Я сторонник экспериментального, проектного мышления, при этом вовсе не обязательно авангардного, суть которого сводится к тому, чтобы привлекать и комбинировать различные творческие силы. И первоначально я был позван в театр именно для того, чтобы стягивать в орбиту Большого лучших артистов России и мира — певцов, дирижеров, музыкантов. Мне хотелось способствовать тому, чтобы Большой стал центром музыкально-театральной жизни. Но скоро выяснилось, что слишком быстро двигаться в этом направлении опасно: нужно заботиться о занятости оркестра и хора, оперной труппы, особенно народных артистов. Я говорю только об опере и концертах: в балетную политику я фактически не вмешивался. Догадываюсь и еще об одной причине: я воспринимался как представитель журналистско-критического мира, с которым требовалось установить более теплые отношения,— но с моим приходом мои коллеги не стали писать более щадящих рецензий.
— Как отразится ваш уход на репертуарных планах?
— Пришлось отменить концертное исполнение "Аттилы" Верди под управлением Вольфганга Генненвайна, отменен и "Тайный брак" Чимарозы — первый совместный проект с фестивалем "Декабрьские вечера". От постановки "Американцев" отстранены режиссеры Илья Эпельбаум с Майей Краснопольской и музыкальный руководитель Татьяна Гринденко. В этой ситуации мне было бы даже неудобно оставаться работать в театре.
— Каким вы теперь видите будущее Большого?
— Все главное осталось в силе, и предстоящий сезон будет весьма содержательным. Я надеюсь, что не отменятся и многие весьма необычные проекты следующих сезонов.
— Какая судьба ждет запланированную оперу Леонида Десятникова на либретто Владимира Сорокина? Известно, что вы были инициатором этого проекта. Однако теперь, в связи с уголовным делом против писателя и известным скандалом, этот художественный эксперимент приобрел политический оттенок.
— Если дело дойдет до обвинительного вердикта, то государственный театр окажется перед нелегким выбором — либо принять сторону общественного мнения, либо судебной власти. Пока, как мне кажется, Иксанову замысел оперы нравится, и он имеет великолепную дикорастущую рекламу. Еще я надеюсь на главного приглашенного дирижера Большого Николая Алексеева, с участием которого затевался этот проект. Как ни странно, тут важен и успех "Снегурочки", ее Алексеев готовит к ближайшему ноябрю. Если об Алексееве заговорят как о серьезном оперном дирижере, его позиции в театре укрепятся, и тогда судьба оперы Десятникова--Сорокина будет зависеть во многом от его творческой заинтересованности. Однако контракт с авторами оставляет театру возможность отклонить оперу.
— Кстати, контракт с вами был разорван?
— Контракт со мной заключен до лета 2003 года, но я ушел "по собственному желанию". Ушел без обиды. Не вижу фундаментальных противоречий между моими проектами и курсом руководства. Причина скорее в излишней инерционности, неповоротливости театра, его неготовности к переменам. Хотя менеджмент Большого я считаю лучшим за все последние годы. Ведерников, на мой взгляд, тоже правильный выбор. Он трудолюбив, умеет мыслить музыку и спектакль как целое, что есть первостепенное качество для оперного дирижера.