Свою точку зрения на скандал, связанный с намерением Международной федерации фехтования (FIE) исключить из программы Олимпийских игр в Афинах командные соревнования саблистов и рапиристок, заменив их на личные и командные турниры саблисток, изложил двукратный олимпийский чемпион и трехкратный чемпион мира по фехтованию на саблях СЕРГЕЙ ШАРИКОВ. С ним по окончании чемпионата Европы в Москве встретилась корреспондент Ъ ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА.
— Чем же, по вашему мнению, завершится эта тяжба, начавшаяся во время мартовского первенства мира среди юниоров в Анталье?— Если называть вещи своими именами, то все мы, и российские, и другие европейские фехтовальщики, считаем, что на наших глазах разыгрывается дурная комедия. Видите ли, сабельное мужское фехтование с самого начала современного олимпийского движения входило в программу Игр наравне с фехтованием на шпагах. Рапира появилась позже. И теперь вдруг ни с того ни сего над нашим видом нависла угроза исключения. При этом за счет точно такого же вида, только женского. Это ли не нонсенс? Конгресс FIE в Анталье, принявший это неординарное решение, дискредитировал себя таким образом, считаю, полностью. Дело в том, что нам, специалистам, совершенно очевидно, на чью мельницу он пролил воду и чьи уши растут из его одиозного решения.
— Вы хотите сказать, что за решением конгресса стоят чьи-то конкретные интересы?
— Совершенно очевидно, что анталийский конгресс, не побоюсь этого слова, нагло лоббировал интересы американцев. Ведь до сих пор команда фехтовальщиков США не завоевывала олимпийских медалей.
— А очень хочется?
— Вот именно. Женская же сабля — единственный вид, который недавно стал развиваться в нескольких странах, в том числе и в США. И именно на этот вид фехтования американцы в данный момент возлагают свои олимпийские надежды. Я не располагаю вескими доказательствами, однако и россиянам, и нашим коллегам-европейцам это совершенно очевидно безо всяких доказательств. По большому счету никому кроме Америки вводить женскую саблю в олимпийскую программу не нужно. А голосовали на конгрессе за это решение лишь представители стран третьего мира, чьи фехтовальщики никогда не являлись лидерами и составляют на соревнованиях лишь группу статистов. Естественно, таких спортсменов на любых соревнованиях большинство. Как и официальных представителей их стран на конгрессах FIE. По большому счету договориться, к примеру, о поставках в развивающиеся страны, где плохо и деньгами, и с фехтовальщиками, чего-то им необходимого в обмен на голоса на конгрессе американцам — раз плюнуть. Не исключаю, что и президент FIE француз Рене Рок провел определенную работу среди членов федерации с какой-то выгодой для себя лично.
— Какой же, по-вашему?
— Однозначно — не фехтовальной, если мужской вид он пытается всеми правдами и неправдами променять на женский. Как гражданину и спортсмену мне непонятно, как его могли утвердить.
— Европейцы, объединившись, подали иск в спортивный арбитражный суд в Лозанне. Какова будет развязка?
— На мой взгляд, наш иск достаточно аргументирован. Во-первых, Международная олимпийская хартия предписывает если и вносить изменения в олимпийскую программу, то не позднее чем за четыре года до следующих Игр. Во-вторых, в Анталье совершена грубая попытка нарушить элементарные права человека — освободить место для одних спортсменов за счет других. Да и на каком основании? Что, женская сабля более зрелищный или более прибыльный вид фехтования? Так или иначе, я лично ни секунды не верил в то, что мужскую саблю и впрямь уберут. Тем более что вся Европа против. Если не дадут дополнительный комплект олимпийских медалей — а его, я уверен, не дадут,— то все останется, как было. То есть женская сабля останется пока неолимпийской. Этот вид — развивающийся. Нам, мужчинам-саблистам, пока до колик смешно наблюдать за женским фехтованием на саблях.
— Об этом подробнее, пожалуйста...
— Думаю, что футболисты испытывают примерно те же чувства по отношению к футболисткам, а боксеры — к боксеркам. Я ни в коем случае не против женщин в спорте вообще, но сабля, оружие жесткое и рубящее, все-таки совершенно не женский вид. И, кстати, убежден, что и шпага тоже. Если у шпаги ломается клинок, можно насквозь проткнуть человека. К слову, существует и печальная статистика смертельных случаев. Вот рапира — другое дело. Этот вид фехтовального оружия достаточно легкий, и уколы им совершенно неопасные, поэтому рапирное фехтование единственное подходящее для женщин.
— Между тем, как я успела заметить во время московского чемпионата Европы, зрители не балуют своим присутствием все виды фехтования.
— Москва — город, избалованный разного рода зрелищами. А за рубежом наши соревнования обычно проводят в провинциальных городах, где людям особо нечем заняться, вот они и заполняют трибуны. Тем не менее я отдаю себе отчет в том, что фехтование — это не футбол и не теннис. Наш вид может быть зрелищным только для знатоков и бывших спортсменов. Впрочем, убежден, что и в теннисе широкие массы не слишком разбираются, но тем не менее по разным причинам он попал в разряд так называемых престижных видов спорта, и на него люди приходят зачастую просто ради тусовки. Не исключаю, что рано или поздно то же может произойти и с фехтованием, как это, например, случилось в свое время с легкой атлетикой.
— Вам как высококлассному российскому фехтовальщику хватает на жизнь тех средств, которые вы зарабатываете в спорте?
— Недавно нашу федерацию возглавил бизнесмен Алишер Усманов, и, если откровенно, с его приходом наша жизнь круто изменилась в лучшую сторону. Получаем мы теперь и приличную зарплату, и официальные призовые от федерации увеличились многократно. Раньше мы о подобных условиях и мечтать не смели. Мне, например, приходилось даже совмещать занятия спортом с работой в коммерческой структуре.
— Как изменилось мировое фехтование за те десять лет, что вы входите в российскую сборную?
— Мне кажется, что фехтование становится более интересным. Хотя, возможно, это лишь мое субъективное мнение. Раньше я частенько ловил себя на мысли: и чего это ты, брат Серега, этим никому не интересным фехтованием занимаешься? А когда достиг весомых результатов, то вроде и круг общения изменился, и понимание пришло, что вот был ты простой человек, а становишься уже кем-то в этой жизни.
— Почему вы выбрали именно фехтование?
— Все просто: жил рядом со спорткомплексом "Чертаново", где и по сей день работает самая, наверное, развитая в Москве фехтовальная секция. И, как всех мальчишек на свете, меня страшно интересовал вопрос: а как это рыцари дерутся?
— Долго ли вы еще намерены выступать?
— Может, в мои 28 и пора задуматься о том, чем бы заняться после спорта. Но, признаться, пока не хочется. День ото дня я наблюдаю, как в позитивную сторону меняется в России отношение к спорту и как следствие — жизнь наших спортсменов и моя собственная в том числе. И пока мне интересно, я буду выступать. Во всяком случае, до Олимпиады в Афинах — уж точно.