конкурс музыка
Вчера в Москве состоялось открытие XII Международного конкурса им. П. И. Чайковского. Оно началось в полдень на Большой Никитской у памятника Чайковскому, а через час перешло в Рахманиновский и Малый залы консерватории, где состоялась жеребьевка участников двух номинаций — фортепиано и скрипка. Рассказывает ЕЛЕНА Ъ-ЧЕРЕМНЫХ.Международный конкурс имени Чайковского проводится один раз в четыре года. Первый состоялся в 1958 году и вошел в историю благодаря победе на нем американского пианиста Вана Клиберна (Van Cliburn). С третьего конкурса состязание проводится по четырем специальностям: фортепиано, скрипка, виолончель, сольное пение. Каждая из конкурсных номинаций в 60-70-е могла конкурировать с ведущими мировыми смотрами. А сочетание их превращало конкурс имени Чайковского в неповторимое по размаху государственное шоу. В последние четверть века репутация конкурса сильно пошатнулась. Настоящий, XII конкурс — попытка вернуть былое значение главному музыкальному состязанию страны. Телетрансляции конкурса пройдут в прямом эфире на канале "Культура", который учредил специальные призы в каждой номинации. Призы состоят из памятной статуэтки и права на бесплатную запись компакт-диска в студии Государственного дома звукозаписи.
На улице не было ничего особенного. Просто в 12 часов перед памятником Чайковскому посадили показательный оркестр Министерства обороны и поставили микрофон. Представители Минкульта, конкурсного оргкомитета и некоторые члены жюри поздравили присутствующих с началом "главного музыкального смотра страны", не забыв посетовать на холодную погоду и пообещать, что "компенсируют ее жаром своих сердец". А ровно через 22 минуты, выслушав "Полонез" из оперы Чайковского "Евгений Онегин", президиум уже разбредался. Одни садились в служебные иномарки, другие шли в консерваторское кафе. На улице остались лишь стайки азиатских юношей и девушек, которым в микрофон велели "совершить церемонию возложения цветов" и подняться к памятнику для "памятного фотомомента". Поскольку русскоязычных среди ребят там было мало, на "фотомомент" никто не отреагировал.
Две жеребьевки, проходившие с полуторачасовой разницей в Рахманиновском (номинация "Фортепиано") и Малом (номинация "Скрипка") залах консерватории, настолько разительно отличались друг от друга, что почудилось опасное смещение конкурсных приоритетов. Ведь с тех пор, как в 1958 году на первом конкурсе победил Ван Клиберн, фортепианная часть конкурса волей-неволей превратилась в эмблему конкурса Чайковского. Между тем последние два чемпионата — а это соответственно Х (юбилейный) и ХI (скандальный) — никаких фортепианных сенсаций не принесли. И в этом году им, похоже, взяться неоткуда.
Во всяком случае, так думалось, глядя на участников фортепианной жеребьевки,— невысоконьких, инфантильных, а порой и откровенно оранжерейных созданий, анемично разбиравших конверты со своими номерами с нулевой реакцией на цифры вроде "13" или "1". Несчастливый 13-й номер достался Мичалу Хораку (Michal Horak, Япония). А честь открывать конкурс — японке Аяко Кимуре (Ayako Kimura). Всего из 56 участников фортепианного конкурса больше россиян — 16 человек. 13 человек представляют Японию, пятеро — Китай; четверо — Корею. Но азиатское представительство на конкурсе сильно увеличивается за счет ребят, приехавших от Америки и Канады. Из них серьезного внимания заслуживает по меньшей мере один. Это выпускник Джульярда Руфус Чой (Rufus Choi, CША), он же — нынешний ганноверский ученик председателя конкурсного жюри Владимира Крайнева. Парень спортивный, держится очень строго и умно, правда, все же отважился на элегантный эпатаж: вышел в широченных джинсах и бейсболке.
Совсем другое зрелище представляла собой жеребьевка струнников, предваренная спичем председателя жюри Владимира Спивакова, уверившего, что со своей стороны он постарается "провести объективное исследование их творчества" и проведет вместе с жюри прямой разговор с каждым, кого не пропустят в финал,— "чтобы сбавить чувство горечи".
Психологический портрет участников струнной жеребьевки оказался довольно красочным. Наш Борис Бровцын, вытащив седьмой номер, приставил палец к виску. Долговязый Николас Кеккерт (Nicolas Koeckert, Германия) за своим 37-м номером шел прямо со скрипичным футляром через плечо. Помимо него интеллигентно держались и остальные ученики знаменитого Захара Брона (член жюри): Эрик Шуман (Erick Schumann, Германия, #11), Михаил Овруцкий (Россия--США, #13) и Тамаки Кавакубо (Tamaki Kawakubo, Япония--США, #3). Сакраментальный первый номер вытащил предпоследний жеребьевщик — выпускник университета Цинциннати и Школы искусств Далласского университета Сукэюки Иватани (Sukeyki Iwatani, Япония), тут же разыгравший сцену отчаяния.
По окончании церемонии жюри скрипачей отправилось решать основной вопрос нынешнего конкурса: как судить. Дело в том, что неделю назад на установочной пресс-конференции Владимир Спиваков объявил, что три жюри — фортепианное, скрипичное и виолончельное — намерены отказаться от 25-балльной системы оценок в первых двух турах. Для этого в первую очередь надо было дождаться, чтобы все члены жюри съехались в Москву. И вот дождались.