Креативный директор часового направления Bvlgari Фабрицио Буонамасса Стильяни проектирует часы с таким же азартом, с каким строил автомобили в конструкторском бюро Fiat в Турине. В римскую ювелирную и часовую марку он пришел в 2001 году и успел поработать над главными ее линиями — в том числе знаменитыми Octo и Serpenti. Bvlgari не участвует в SIHH, но уже не первый год показывает свои новинки в дни Женевского салона.
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
— Вы зачастили в Женеву, но вы ведь не покинете Базель с вашим прекрасным павильоном, выстроенным в форме свернувшейся в кольцо змеи? Здесь у вас всего лишь сьют в отеле, а там — собственный дом.
— Конечно, мы здесь в гостях. Мы — базельские, хоть и римские. Но Женева дает нам великолепную возможность показать в начале года одни новинки, а потом в Базеле — другие. В Женеву мы привезли Octo Roma, молодежный вариант нашей знаменитой линии Octo. У нас есть женские Lvcea с новыми функциями — в том числе Lvcea Moon Face. Ну а в классических Octo у нас появились новые циферблаты — полностью черный и черный с красными метками. Меньше внимания мы уделили коллекции Serpenti, но не потому, что мы разлюбили наших прекрасных змей. Их мы выпустим в Базеле.
— В своих Octo Finissimo вы добились рекордной тонкости, а в Octo Ultranero — рекордной элегантности. Есть ли новые достижения в этой линии?
— Конечно! Это Octo Finissimo Skeleton, последняя версия часов Octo Finissimo. Знаете, всегда очень сложно создать дизайн скелетона, потому что, если вы делаете часы слишком открытыми, слишком ажурными, они становятся очень хрупкими, а если вы делаете их недостаточно открытыми, то теряется смысл скелетона: владелец увидит только отдельные черты механизма. Кроме того, постоянная проблема — это дизайн обратной стороны скелетона. Там расположена платина, на которую опирается механизм, и ее важно сделать открытой. Этот "второй циферблат" никогда не должен быть банальным. И мне кажется, нам удалось сделать так, чтобы на наши часы было интересно смотреть как спереди, так и сзади.
— Вы говорите о "молодежности" Octo Roma. Значит, рассчитываете на новую аудиторию, которая еще не накопила денег на "большие" Octo?
— У Octo Roma немного другой дизайн. Корпус обрел точную форму восьмиугольника и при этом стал чуть более округлым по сравнению с обычным, более угловатым. Я бы не говорил об упрощении — скорее это еще один вариант стиля Bvlgari.
— Вы не говорите об упрощении, хорошо. Но почему вы меняете Octo? Вы недовольны реакцией ваших клиентов на эту линию?
— Дела на рынке у Octo идут очень хорошо, мы довольны этой линией. К примеру, коллекции Ultranero продаются быстрее, чем мы их выпускаем. Скорее мы пытаемся дать Octo новую опору, чтобы они выглядели немного иначе по сравнению с теми моделями, что у нас уже есть. Octo Roma — вариант все тех же пользующихся большим успехом часов. Они выйдут в разных материалах: золото, золото со сталью и сталь. К тому же у них есть красивый стальной браслет.
Bvlgari. Octo Finissimo Tourbillon Skeleton
— Значит, вы разделяете нынешнюю моду на стальные корпуса и браслеты?
— Мы видим большой спрос на модели из стали в этом году. Люди ищут стальные часы с браслетом, потому что такие часы можно надевать каждый день. Это очень удобно, гораздо удобнее, чем ремешок из кожи аллигатора, хотя он тоже, конечно, очень красив.
— Не является ли сталь ответом на трудности в часовом деле, которые испытывают сейчас многие марки?
— Едва ли. Мы ювелирная марка, и что-то я не видел, чтобы наши браслеты, кольца и колье стали делать из стали или пластмассы. Так почему это должно коснуться часов? Конечно, довольно трудно предсказать, какими будут тенденции в этом году, ведь год только начался. Одно я знаю точно — Bvlgari ждет множество интересных вещей, среди них, например, развитие Octo Finissimo и эволюция Serpenti.
— Как строятся ваши отношения с часовыми соседями по группе LVMH? После того как вы стали собирать собственные калибры, вам не приходится ими делиться?
— Нам предстоит многое менять и создавать. И наша марка пытается найти опору для развития во внутренних ресурсах, работая с нашими мануфактурами. Мы пытаемся делать все стратегически важные для нас детали самостоятельно. Единственный часовой механизм, который мы получили от партнеров,— это Zenith El Primero, его мы использовали для хронографов. Но это потому, что он и вправду выше всяких похвал. Другие часовые механизмы мы производим самостоятельно. Если появится возможность разработать что-то новое в партнерстве или получить от кого-то часовой механизм, это другой вопрос. Но сегодня у нас не так много вещей, которыми мы готовы делиться.