Событие недели — "Комната сына" (Camera del figlio, 2001) Нанни Моретти (Nanni Moretti) (18 апреля, РТР, 23.30, ****), фильм, завоевавший в прошлом году каннское "золото". Мало сказать, что он вызвал восторг фестивальной публики: обслуживающий персонал несколько часов подбирал по всему Дворцу фестивалей тысячи пропитанных слезами бумажных носовых платков. В современном кино действительно редко встретишь такую классическую по стилю, целенаправленно выдавливающую слезы и по-европейски серьезную, то есть лишенную приторного хеппи-энда мелодраму. Возмущены были лишь твердокаменные поклонники Моретти: режиссер радикально сменил свой стиль и интонацию. До "Комнаты сына" он неизменно появлялся на экране в своих фильмах в образе слегка прибитого жизнью интеллектуала-анархиста, едко, но не зло высмеивающего все стороны итальянской действительности, порхающего по любимому им Риму на легком мотоцикле "Веспа" и готового шутить даже над своей болезнью. Теперь Моретти пересел с мотоцикла на автомобиль, и, будь он помоложе, можно было бы сказать, что режиссер повзрослел. Как и всегда, он играет здесь главную роль психоаналитика. А современный кинематограф уже давно приучил зрителей: стоит появиться на экране психоаналитику, как у него обязательно поедет крыша. Короче говоря, в дом героя приходит беда. Его 15-летний сын по-дурацки погибает, ныряя со сверстниками и застряв в подводном гроте. Безоблачная жизнь семьи обваливается. И герой, и его жена, и их младшая дочь непрестанно винят себя в трагедии, видят ее причину в том, что не уделяли сыну достаточного внимания. Но случайное появление девочки, с которой у сына было что-то вроде романа в летнем молодежном лагере, вызывает красивый катарсис в лучах восходящего солнца. При всей классической сделанности фильма он оставляет ощущение некой неподлинности. Словно Моретти так хотелось понравиться широкой публике, так хотелось подняться наконец на каннский пьедестал, что он наступил на горло своей привычной песне и продемонстрировал свое умение снимать в не свойственной ему манере. Новая манера Моретти кажется вызовом господствующей в последние годы в мировом кино тенденции к квазидокументальной манере съемки, "подлинности" и "невыдуманности". Самое яркое выражение этой тенденции — датская Догма. А среди ее апологетов — занявшийся режиссурой актер, былая звезда "Голубой бездны" (Le Grand Bleu) Люка Бессона (Luc Besson) и "Европы" (Europa) Ларса фон Триера (Lars von Trier) Жан-Марк Барр (Jean-Marc Barr). На канале "Культура" — его дебют "Любовники" (Lovers, 1999) (13 апреля, "Культура", 22.50, **). Как любой неофит, Барр понял принципы Догмы буквально, без творческой фантазии, и снял неинтересное, порой вызывающее глухое раздражение кино о неинтересных людях. Она — типичная парижанка, то есть анемичное, коротко стриженное существо, работающее продавщицей в книжной лавке. Он — художник, нелегальный иммигрант из Югославии, слабо понимающий по-французски, без копейки в кармане, при первой же встрече укладывающий героиню в постель. Разве может парижанка сопротивляться славянскому медведю, аккумулировавшему в себе все штампы европейского сознания, связанные с Восточной Европой! Драган по прозвищу Гага пьет водку из горла, танцует зажигательные балканские танцы с небритыми друзьями, поет партизанские песни, не умеет считать деньги и шляется неизвестно где, пока его француженка льет горькие слезы. Тип, честно говоря, пренеприятнейший: влез в девичью жизнь, поставил ее с ног на голову да еще и постоянно в чем-то барышню упрекает. А она, забыв про феминизм, вместо того чтобы послать наглеца подальше, принимает все его выходки. Когда его наконец депортируют на родину, ослепшая от слез девушка находится в полуобморочном состоянии, а зрители испытывают облегчение: наконец-то он оставит ее в покое. Тем, кому надоели камерные драмы вроде "Комнаты сына" или "Любовников", могут окунуться в бурные воды мировой истории в фильме Роберта Олтмена (Robert Altman) "Буффало Билл и индейцы, или Урок истории Сидящего Быка" (Buffalo Bill and the Indians, 1976) (13 апреля, ТВЦ, 1.05, ****). Буффало Билл, он же полковник Уильям Ф. Коуди (William F. Cody), был героем огромного количества вестернов: легендарный истребитель бизонов, победитель индейцев. В конце жизни он зарабатывал на жизнь, давая по всему миру цирковые представления, где на манер римских гладиаторских боев реконструировал собственные подвиги. Ехидный нигилист Олтмен выдвигает свою версию его биографии. Буффало Билл — фигура дутая, сочиненная наемным писакой, первый фантом шоу-бизнеса. Да и сама американская история — всего лишь шоу. Похожий на Дон Кихота и Мюнгхаузена одновременно, психопат, сыгранный Полом Ньюменом (Paul Newman), кажется, давно уже не замечает границы между реальностью и шоу. Весь мир не театр, но цирк, правда, цирк, чреватый пролитием реальной крови. Ради пущей рекламы продюсеры Буффало Билла привлекают к участию в шоу вождя индейцев сиу Сидящего Быка. Наплевать, что вождь, мастер скальпирования, убивший знаменитого генерала Кастера и истребивший его отряд, еще находится в состоянии войны с правительством Соединенных Штатов. Пока он на сцене, его никто не тронет. Для того чтобы понять абсурдность ситуации, представьте себе, что в наши дни Шамиль Басаев выступает на московской сцене в каких-нибудь "боях без правил". Маразм растет, когда Сидящий Бык с хваткой опытного театрального агента торгуется с Буффало Биллом, а попутно выясняется, что приехать к нему он согласился лишь потому, что ему был сон: он встретит президента США Кливленда и расскажет ему о горестях коренного населения. Понятно, что ничем хорошим эта история завершиться не может. Но даже если Сидящий Бык и погибнет, всегда найдется другой, более сговорчивый индеец, который за хорошее вознаграждение сыграет его роль на цирковой арене. На то, чтобы набросать групповой портрет современной Америки, вернее Лос-Анджелеса, претендует Лоуренс Каздан (Lawrence Kasdan) в густонаселенном "Большом каньоне" (Grand Canyon, 1991) (14 апреля, ОРТ, 23.45, ***). Здесь и дружба между бизнесменом и чернокожим автомехаником, и найденный в саду подкидыш, и продюсер, впавший в депрессию после хулиганского нападения. Все по-своему несчастливы, но в финале оказываются желтыми и пушистыми. На РТР продолжает вершить свои подвиги Безумный Макс в фильме Джорджа Миллера (George Miller) "Безумный Макс. За пределами купола грома" (Mad Max. Beyond the Thunder Dome, 1985) (14 апреля, РТР, 0.05, ***). Французское криминальное кино представлено драмой опытного, но суховатого ремесленника Андре Кайатта (Andre Cayatte) "Каждому свой ад" (A Chacun son enfer, 1976): мать похищенной девочки догадывается, что зло притаилось внутри ее собственной семьи (17 апреля, ТВЦ, 20.05, **). А различные варианты контактов с инопланетянами можно изучить по "Солярису" (1972) Андрея Тарковского (12 апреля, ОРТ, 0.35, *****) и "Контакту" (Contact, 1997) Роберта Земекиса (Robert Zemeckis) (12 апреля, НТВ, 22.45, **).
