В субботу в Петербурге умер писатель и сценарист Виктор Конецкий. Ему было 72 года.
Виктор Конецкий десятилетия плавал штурманом — в основном по Северному морскому пути. Его писательский жанр вослед Ивану Гончарову и Константину Станюковичу — морское путешествие: байки, подколы соседей по кубрику, штормы, портовые загулы, ритуал кают-компании, крепкая морская дружба, долгий путь к причалу. Этакая русская литература с легким английским акцентом.
В советское время любовь к океанской стихии была тайным признаком либерализма. "Заграница — это миф о загробной жизни. Кто там побывал, оттуда не возвращается",— писал Илья Ильф. Океан не подразумевает вспаханной пограничной полосы. Там, за горизонтом — свобода. "Ты не ревнуй меня к соседской Райке, ты ревнуй меня к белой чайке".Ленинградская писательская организация со времен постановления "О журналах 'Звезда' и 'Ленинград'" отличалась специальным консерватизмом. Здесь шуток не шутили — рассыпали сборники, передавали материалы в соответствующие органы, песочили на общих собраниях. Блестяще начинавшее литературное поколение Виктора Конецкого к концу 1970-х было практически уничтожено — писатели уехали за границу, спились с круга, скрылись в Москве...
Виктор Конецкий всегда был наособицу. Вошел в прозу в 1950-е с благословением Виктора Шкловского, дружил с Юрием Казаковым. Он ушел в маринистику, имел вторую специальность и держался по отношению к литературному начальству с нахрапом морского волка. Пользовался репутацией бретера. Партийные надсмотрщики побаивались его запоев, бешеного трехэтажного мата, способности дать в морду. Его спасала и морская солидарность: он был любимым писателем директоров пароходств и командующих флотилиями. Либерализм середины 1980-х начался в городе с публичного скандала, который Конецкий учинил идеологическому куратору писателей Галине Бариновой в прямом телевизионном эфире.
Написал он много. Книги его пользовались бешеной популярностью и издавались всегда и охотно. Ироническая романтика, воздух свободы, никакого занудства. Быт суровых и остроумных мужчин, ведущих караваны от Мурманска до Певека. "Принимаясь за путевое сочинение, необходимо заранее поднакопить запас смелости, который позволит соединять вещи несовместимые. Например, воспоминания о первой любви с заметками о поведении акулы, когда последней вспарывают на палубе брюхо. Мужество такого рода выработать в себе не так просто, как кажется на первый взгляд. Иногда его определяют как безмятежность в мыслях".
ЛЕВ Ъ-ЛУРЬЕ, Санкт-Петербург