У полуторагодовалого мальчика из города Владимира рак крови — острый миелобластный лейкоз. Спасти Диму может только трансплантация костного мозга (ТКМ). Процедуру оплатит государство, а вот расходы на поиск в международной базе и на активацию донора, а также на доставку трансплантата ложатся на родителей Димы. Таких денег у них нет.
Фото: Василий Попов, Коммерсантъ
Ольга и Андрей, родители Димы, познакомились во Владимирском госуниверситете. Учились вместе на экономфаке, на одном курсе. После защиты диплома поженились. У них двое сыновей. Старшему — Максиму — четыре года. Дима — младший, у него рак крови.
В первый раз Дима заболел, когда ему было две недели: вирусная инфекция. Потом косяком пошли бронхиты, отиты. "Ничего удивительного,— сказал родителям врач из районной поликлиники.— У вас ведь старший в детский сад ходит, вот он и приносит оттуда вирусы". Диму лечили как могли, но только побеждали одну болезнь, сразу начиналась другая. В начале этого года врачей встревожило резкое падение гемоглобина у мальчика, и его госпитализировали в областную детскую больницу во Владимире. Провели переливание крови и назначили ее общий анализ, тут-то и обнаружили бласты — опухолевые клетки. Для уточнения диагноза материалы были отправлены в Федеральный научно-клинический центр детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева в Москве.
— Мы были в ужасе,— вспоминает Ольга.— Я сидела, смотрела на слабенького Диму и не могла сдержать слез. Думала о том, что сдаваться нельзя. И сказала: "Ничего, сынок, мы еще погуляем на твоей свадьбе". Просто так вслух сказала, не Димке. Ему тогда было десять месяцев, и он ничего — даже "мама" — не говорил. И вдруг Димка посмотрел на меня и совершенно членораздельно сказал: "Да". Нас с Андреем это Димино "да" как подстегнуло. Да значит да. Слезы вытерли — и вперед, лечиться.
Во Владимире с такими болезнями местные врачи не работают. Родители отвезли Диму в федеральный исследовательский центр в Петербурге. Там назначили химиотерапию. Потом вторую, третью. На сегодняшний день было пять курсов. Перенес их мальчик нормально. "Нормально" — это врачи сказали. Потому что бывает и хуже. А так все как у всех: высокая температура, изматывающая рвота. Нормально.
Дало ли лечение эффект? Да. У Димы достаточно стойкая ремиссия, сейчас он чувствует себя неплохо. Ушла ли болезнь? Нет. У малыша довольно опасный вид лейкоза. Болезнь может вернуться в любой момент, а победить ее можно только с помощью ТКМ. В Москве ее проводить отказались. А в Петербурге, в НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии имени Р. М. Горбачевой, согласились.
Донором для Димы мог бы стать его старший брат Максим. Но он не подошел, так бывает. Стали искать неродственного — сначала в Национальном регистре имени Васи Перевощикова. Нашли было восьмерых потенциальных доноров, но, когда сделали высокоразрешающее типирование, выяснилось, что и они не подходят. В международной базе нашли уже не восемь, а более 600 потенциальных доноров. Это много, один из них точно подойдет, уверены врачи.
То есть донор в Димином случае уже не проблема. Проблема — где взять деньги на его поиск среди сотен потенциально возможных и его активацию, на доставку стволовых клеток. Это 1,5 млн руб. А Ольга и Андрей зарабатывают на двоих меньше 28 тыс. руб. в месяц.
Родители с Димой сейчас в Петербурге. А Максим во Владимире с бабушкой и дедушкой. Когда родители включают скайп, мальчишек не оторвать от мониторов. Дима, веселый и непоседливый, разом прекращает беготню и завороженно смотрит на экран ноутбука. Там Максим поет Диме песенки, рассказывает про свою жизнь дома и в детском саду. А потом говорит:
— Приезжай скорее! Почему ты не приезжаешь?
Он очень скучает по Диме. И не понимает, почему брат не рядом, почему приходится его так долго ждать. Он ничего не знает про грядущую трансплантацию, про лечение, про то, как тяжело сейчас их маме и папе. Максим знает только то, что для Димы все это просто одна большая и очень обидная несправедливость. И он решает форсировать события.
— Когда ты вернешься, я... я... я отдам тебе все свои машинки! — кричит он.
Собственно, так и есть: болезнь Димы — это чудовищная несправедливость. Как ее исправить? Пусть Максим подарит Диме весь свой автопарк. А мы подарим Диме жизнь.